Он любил три вещи на свете….

Образ героя стихотворения воплощен в шести деталях, распределенных контрастно – « любил – не любил ».

Итак, что же любил герой? Церковное пение, белых павлинов и старинные («стертые») карты Америки. На первый взгляд, казалось бы, ничего не объединяет эти «предметы любви» . И все же, если присмотреться внимательнее, мы увидим в них некоторую общность. Эта общность – необычность, оторванность от обыденности, экзотика. Церковное пение уносит человеческую душу в горние выси, к Богу, а «стертые карты Америки» напоминают о других маршрутах – маршрутах первооткрывателей, победителей, готовых рисковать и сражаться. Белые павлины несут в себе ноту царственной экзотики: не просто необыкновенная для европейцев «царь-птица» , но еще и белого цвета (вспомним по ассоциациям о «белой вороне») .

А что же являют собой объекты его «нелюбви» ? Это детский плач, чай с малиной и «женская истерика» . Попробуем связать между собой эти детали. Вероятно, легче всего они объединяются в категории «семья» , «дом» , но не в высоком, одухотворенном смысле, а в смысле рутинном, обыденном. Детские болезни, неизбежный чай с малиной, женские переживания, слезы, упреки в черствости и равнодушии, которые тот, к кому они обращены, холодно и презрительно именует «истерикой» .

Итак, психологический портрет героя готов. И выстроен он всего лишь в шести стихотворных строчках при помощи антитезы « любил – не любил », включающей по три выразительных и психологически значимых детали. Это человек, душа которого стремится ко всему необыкновенному и прекрасному, ищет высший смысл, испытывает потребность в риске и приключениях. Это человек, умеющий быть жестким и холодным, презирающий обыденность, не выносящий ее плена.

Но созданием психологического портрета необыкновенного человека стихотворение не исчерпывается. В нем есть последняя, седьмая строчка, которая в значительной мере и делает его своеобразной лирической новеллой, образуя собственно конфликт. Предшествующие ей шесть строчек объединены между собой. Объединены в смысловом плане, поскольку изображают « его ». Объединены композиционно (антитеза « любил – не любил », по три детали, формирующих каждый из членов этой антитезы) . Объединены рифмой, пусть нежестко, поскольку сами рифмы «мягкие» – две женских и одна дактилическая, две точных и одна построена на созвучии («павлинов» – «малиной») . Ритмический рисунок этих шести строк свободный, количество слогов в стихе чередование ударных и безударных произвольно, ритм создается только рифмой. Седьмая же строчка обособлена абсолютно. Она имеет четкий ритмический рисунок четырехстопного ямба, не срифмована с предыдущими, но ударение в последнем слове падает на последний слог, т. е. строка завершается жестко. И если первая строка начинается словом « Он », а следующие за ней еще пять тоже включены в эту орбиту – орбиту « Его », то последняя строка начинается словом «Я» . Образуется более общее по сравнению с « любил – не любил » противопоставление – « он – я» , в котором собственно и заложен конфликт стихотворения, конфликт болезненный и неразрешимый. Последняя строчка звучит просто и страшно в этой обнаженной простоте:

…А я была его женой.

Женой человека, для которого дом – тюрьма, которого влечет постоянно действующая могучая центробежная сила его души.

Необычная история любви Анны Горенко и Николая Гумилева, к сожалению, закончилась глубоко трагически.
Они познакомились в 1903 году 24 декабря. Гумилеву тогда было всего 17, а Анне Горенко – 14 лет. Это была любовь с первого взгляда. Николай не смог удержаться и сразу же влюбился в высокую, стройную, с густыми черными волосами и необычайно голубыми глазами гимназистку. Но она, не посчитала его красивым и постоянно надсмехалась над Гумилевым. Тем не менее, они начали общаться.

Гумилева и Горенко связывали музыкальные вечера, участия в благотворительных спектаклях, сатирических сеансах, а так же они вместе ходили на каток.
посвятила несколько стихов Николаю еще в школьном возрасте, но их она потом уничтожила. Гумилев же, посвятил Анне Горенко огромное множество стихов, в которые он вкладывал все свои страдания от неразделенной любви. Его стихотворение «Я и вы» рассказывает о всей трагичности его любви и об их отношениях с Анной:
«Да, я знаю, я вам не пара,
Я пришел из иной страны,
И мне нравится не гитара,
А дикарский напев зурны».
Горенко три раза отказывалась выйти за него замуж, после чего Гумилев совершал три попытки самоубийства. Анна мучила Николая, она то давала ему понять. Что между ними не может ничего быть, то писала телеграммы, в которых давала ему понять, что не все еще потеряно. Согласие на брак она дает лишь через шесть лет после мучительных игр, узнав, что у нее появилась соперница. Этот брак не принес счастья ни Анне Ахматовой, ни Николаю Гумилеву. Уже в свадебном путешествии он понял, что его жена хочет совершенно иной жизни, чем он. Семейная жизнь их была наполнена неприятными событиями и даже рождение сына не смогло этого изменить.
После расставания Николай Гумилев больше не упоминает Анну Ахматову в своих стихотворениях, его жизнь полна страданий и разочарований в любви. Однако Анна, все чаще упоминает Николая в своих стихах и пишет о том, что сожалеет, что предала мужа, что ее жизненный путь это ошибка, наказание за содеянное. В стихотворении «Он любил три вещи на свете» отражается отношение Ахматовой к Гумилеву и осознание совершенных ошибок:
«Он любил три вещи на свете:
За вечерней пенье, белых павлинов
И стертые карты Америки.
Не любил, когда плачут дети,
Не любил чая с малиной
И женской истерики.
…А я была его женой».
Знакомство с Ахматовой, для Гумилева стало причиной огромного душевного расстройства. Но за годы, прожитые вместе, Анна стала для Гумилева источников вдохновения и жизненных сил, но после расставания окончательно разбила его сердце.

Читать стих «Он любил» Ахматовой Анны Андреевны невозможно, не задумываясь о том, кому он посвящен. С первой строки видно то, что поэт пишет о личном, о больном, о том, к чему не может оставаться безразлична. Анна Андреевна написала это произведение в 1910 году. Поводом для такого крика души стал отъезд Гумилева, супруга Ахматовой, в Африку на 4 месяца. Записи поэтессы об этом времени наполнены одиночеством и тоской. Но, вместе с тем, она отметила, что это событие хорошо отразилось на её творчестве. Неудивительно, ведь любовные терзания, излитые на бумаге, переносить легче.

Текст стихотворения Ахматовой «Он любил» – своеобразное описание некоего типажа людей. Поэтесса пишет о тех, кто предпочитает возвышенные духовные фантазии реальности и рутине. Всего в шести строках Анна Андреевна полностьюописала психологический портрет человека, чьи стремления наполнены тягой к риску и приключениям, чей страх перед обыденностью невообразим и неизменен. Весь смысл и мотив стихотворения полностью определяется последней строкой. «…А я была его женой», – пишет Ахматова. И столько горечи в этих словах, столько страданий. Ведь так сложно жить с тем, для кого жизнь с тобой -тюрьма. Несомненно, такие маленькие шедевры русской литературы необходимо учить на уроках в старших классах.

Он любил три вещи на свете:

За вечерней пенье, белых павлинов

И стертые карты Америки.

Не любил, когда плачут дети,

Не любил чая с малиной

И женской истерики.

…А я была его женой.

Видимо, вскоре после отъезда Гумилева, как шило из мешка, вылезла и еще одна неприятная новость. Уже летом, в Слепневе, Анна Андреевна с некоторым удивлением наблюдала за открытыми ухаживаниями мужа за молоденькой кузиной, точнее, двоюродной племянницей Машенькой Кузьминой-Караваевой, которую Гумилев знал с детства. Машенька за годы, проведенные Николаем Степановичем за границей, превратилась в настоящую русскую красавицу, светловолосую, с чудесным цветом лица. Но особенного значения им не придала, решив, видимо, что Коля просто разыгрывает роль влюбленного, чтобы отвлечь девушку от мрачных мыслей: у Машеньки, несмотря на цветущий внешний вид, была чахотка (она скончалась в самом начале 1912 года в Италии). Однако домашняя служба новостей довела до сведенья снохи, что ее муж влюблен в прелестную барышню Кузьмину-Караваеву всерьез. Коротая соломенное вдовство, Анна Андреевна старалась как можно меньше бывать дома. То уезжала к родным в Киев, то в гости к отцу в Петербург, после замужества их отношения как-то незаметно потеплели; отец старел, старела и его «адмиральша» и уже не вызывала в Анне мучительной неприязни. Возвращалась поздно и одна. Вокзал и царскосельский поезд был своеобразным клубом знакомств.

Г. Чулков.

Завелись интересные знакомства и у Анны Гумилевой: в поезде соломенная вдовушка однажды разговорилась с Николаем Пуниным, через десять лет она станет его гражданской женой, и брак этот окажется самым длительным из ее замужеств; на вокзале, опоздав на поезд, прочтет Георгию Чулкову свои первые настоящие стихи. В ту же зиму в том же поезде приворожит и Николая Недоброво, через четыре года Николай Владимирович напишет о поэзии Ахматовой первую серьезную критическую статью.

Словом, жизнь все-таки делала пусть и маленькие, но приятные подарки. Но лучше ей не становилось. Анна чувствовала себя не только полуброшенной, но растерянной. Вот какой запомнил ее Георгий Иванович Чулков: «Однажды на вернисаже выставки «Мира Искусства» я заметил высокую стройную сероглазую женщину, окруженную сотрудниками «Аполлона». Меня познакомили. Через несколько дней был вечер Федора Сологуба. Часов в одиннадцать я вышел из Тенешевского зала. Моросил дождь. И характернейший петербургский вечер окутал город своим синеватым волшебным сумраком. У подъезда я встретил опять сероглазую молодую даму. В петербургском вечернем тумане она похожа была на большую птицу, которая привыкла летать высоко, а теперь влачит по земле раненое крыло».

В тот же вечер, продолжает Г. Чулков, он и Ахматова, возвращаясь в Царское Село, опоздали на поезд и, чтобы скоротать время, сели на вокзале за столик:

«Среди беседы моя новая знакомая сказала, между прочим:

– А вы знаете, что я пишу стихи?

Полагая, что это одна из многих тогдашних поэтесс, я рассеянно и равнодушно попросил ее прочесть что-нибудь. Она стала читать стихи, какие потом вошли в ее первую книжку «Вечер».

Первые же строфы, услышанные мною из ее уст, заставили меня насторожиться.

– Еще!.. Еще!.. Читайте еще, – бормотал я, наслаждаясь новою своеобразною мелодией, тонким и острым благоуханием живых стихов… Вскоре мне пришлось уехать в Париж на несколько месяцев. Там, в Париже, я опять встретил Ахматову. Это был 1911 год».

Анна Ахматова. 1910-е годы

Вернувшись насовсем в родное Царское Село, Анна Андреевна писала о том, о чем не умела написать, когда жила здесь до семейной катастрофы: об игрушечных лошадках, о мраморных красавицах в царскосельских парках, о лицеисте Пушкине… Словно переиначивала совсем не розовое свое детство, грубо исковерканное «изменой» отца и смертью старшей сестры Инны. Словно спасалась от трудной своей юности с тяжелой, безответной любовью. Словно пряталась от мыслей о том, что ничем не может помочь матери, у которой на руках двое малышей. Даже став замужней дамой, не может: Николай Степанович практически ничего не зарабатывал, а тратил (на африканские путешествия и издания стихотворных сборников за свой счет) куда больше того, что Анна Ивановна Гумилева могла выкроить для любимого сына из семейного бюджета.