Письмо девочке-подростку. Предсмертные записки: что пишут самоубийцы

В рубрику «Вопрос психологу» мне приходит большое количество писем от подростков. Сегодня я решила ответить на несколько писем сразу, так как проблемы подростков очень схожи между собой. Психология подростка уже отличается от психологии ребенка, но еще не дотягивает до психологии взрослого человека.

Проблемы подростков

Вопрос от Ольги: «Все куда-то спешат. Куда, зачем? Так много вокруг людей, но они как будто не замечают друг друга. С тринадцати лет я общаюсь с мальчиками, легко нахожу с ними общий язык. Но парни пытаются чего-то от меня добиться, а у меня свои принципы. Девчонки обсуждают меня, считают гулящей. Я пытаюсь на это не обращать внимания. Встречалась со многими парнями (до постели дело не доходило). И, по-моему, я их уже так хорошо знаю, что мне хочется все больше и больше иметь друзей-мужчин. Но, увы, парни уходят от меня, потому что хотят от меня больше, чем .

Но главное, что я не понимаю девчонок, хотя пытаюсь, ищу к ним подход. У меня есть хорошие подруги, но мы постоянно ссоримся, и я виню их в этом. Они всегда думают только о себе. А о других? Я люблю их всех, но общий язык, ни с кем не могу найти. Сейчас встречаюсь с парнем. Пытаюсь объяснить ему свою точку зрения, но он тоже не понимает меня, как и родители. Что мне делать и как себя вести?»

Ответ: Ольга, ты, видимо, очень одинока, несмотря на твои уверения, что с парнями находишь общий язык и что подруги у тебя есть. Похоже, ты в конфликте с целым миром. К сожалению или к счастью, все люди, более или менее вдумчивые, в юности страдают от непонимания окружающих. Это естественный процесс: человек хочет разобраться в себе, найти жизненные ориентиры, понять, к чему нужно стремиться.

Ты хочешь, чтобы мир, окружающие тебя люди были такими, какими ты нарисовала их в своем воображении: все должно быть гармонично, все должно быть устроено по законам добра. Увы, реальность далека от наших иллюзорных представлений о ней. Прекрасно, что у тебя есть своя точка зрения, это свидетельствует о том, что ты - личность.

Но люди не любят, когда им кто-то навязывает свою точку зрения, они не обязаны ее разделять. Попытайся научиться прислушиваться к чужому мнению. Ты откроешь для себя много интересного. Могу допустить, что с тобой довольно сложно общаться. У тебя к людям завышенные требования. Вот ты пишешь, что постоянно ссоришься с подругами и винишь их в этом. Винить других только за то, что они именно другие - неблагодарное занятие. А ты попытайся понять их и принять такими, какие они есть.

Тебе это удастся, если ты действительно их любишь. Тебя возмущает, что люди думали и думают только о себе. Но ведь это так естественно! Не борись с ветряными мельницами, научись слушать людей. Уметь слушать другого - редчайшее качество. И вот увидишь, люди сорвут перед тобой свои маски. А то, что они куда-то, зачем-то спешат… Не думала ли ты о том, что у них просто-напросто есть цель в жизни. Поверь, и тебя ожидает эта спешка…
Оля, учись принимать людей такими, какие они есть и тогда тебе гораздо легче будет находить с ними общий язык.

Вопрос от Анны: «Меня зовут Аня, мне 14 лет. Год назад в селе у бабушки я познакомилась с очень красивым парнем. Я в него влюбилась, и после двух недель встреч мы с ним стали близки. У него до меня было много девчонок, и он с ними тоже делал “это” - так он мне сам рассказал. Мы занимались любовью каждый день. Потом я уехала в город, писала ему, но он не ответил, ни на одно письмо. Приезжала - он ко мне не приходил. А еще брал с меня клятву, что я его не брошу, что всегда буду ждать, любить. И вот он сам меня бросил. Как мне быть? Может, стать очень привлекательной, чтоб он увидел меня и подумал: Зачем я ее бросил? Помогите, пожалуйста!»

Ответ: Аня, вынуждена признать, что ты себя вела с этим “очень красивым парнем” довольно легкомысленно. Во-первых, пошла на поводу у его низменных желаний. Ведь, судя по всему, у тебя не было большой охоты вступать с ним в близость - ты уступила, боясь, что если откажешь, он тебя бросит. Во-вторых, доверчиво выслушивала его хвастливые басни о том, что “у него было много девчонок, и он с ними тоже делал “это”. Таким образом, он тебя “уламывал”. А ты постеснялась оказаться не такой, как это множество его девчонок (в которое я не верю).

Конечно, тринадцатилетней девочке можно признаться в вечной любви, чтобы она, наивная и неискушенная, тут же доверилась тебе во всем. Ведь такая девочка верит, что “это” без любви не бывает. Ты влюбилась, купившись на клятвы и обещания. Ты писала письма, надеясь на ответ. А он… просто взял то, что ему было нужно, и пошел по жизни дальше - искать новую жертву. Пожалуйста, Аня, стань очень привлекательной, ходи с гордо поднятой головой мимо него и не уступай больше. Он не стоит ни твоей любви, ни твоих страданий. Это точно. Все у тебя еще впереди – и нормальный парень, и настоящая любовь. Также советую тебе почитать вот о том, как узнать серьезно ли к тебе относится парень или нет.

Вопрос от Кристины : «За долгие годы дружбы я поняла, что теряю свою подругу. С В. я дружу с шестого класса, и за это время мы ни разу не поссорились. Мы делились друг с другом всем - и хорошим, и плохим. Когда мне было плохо, она всегда оказывалась рядом и давала хорошие советы. Но теперь что-то с ней происходит. Последнее время она стала такой раздражительной. Со мной почти не разговаривает. Сдружилась с другой девчонкой. Но самое главное, В. поссорила меня с моим парнем. Не пойму, что такого я ей сделала? Я ведь никогда не желала ей зла. Теперь не верю в настоящую дружбу. Уже угас тот огонек, который горел на протяжении трех лет. Почему так произошло и как мне верить людям?»

Ответ: Кристина, наверное, огонек не погас, если тебе по-прежнему больно переживать разрыв с подругой. И, наверное, еще больше, чем ее непонятное поведение, тебя мучает неизвестность: почему так произошло? Ты не вникаешь в подробности вашего конфликта, поэтому трудно судить о причинах, его породивших. Вспомни хорошенько последние месяцы вашей дружбы. Может, ты невольно чем-то обидела свою подругу? Иногда мы бываем очень опрометчивы в словах и поступках.

Если ничего такого припомнить тебе не удастся, остается один верный выход. Отбрось сомнения, робость, переживания - вызови ее на откровенный разговор. Не стесняйся дать понять своей подруге, что тебе плохо без нее, что тебя мучает ваш разрыв, что она для тебя очень много значит, что три года вашей дружбы дают вам основание считаться очень близкими людьми. А какие между близкими людьми могут быть недомолвки? Только не упрекай и не обвиняй ее. Лишь спокойно и по-доброму можно выяснить отношения, узнать истину, сделать правильные выводы. Не бойся открытого диалога и просто поговори с ней.

Это интересно:

Вопрос от Анастасии: «Все в моей жизни перевернулось, вверх дном. Я столкнулась с настоящей первой . Я летала в облаках от счастья. И вдруг… он почти перестал со мной здороваться. Я злилась, обижалась, думала о нем сутки напролет и все же хотела добиться его любви. Мне удалось уговорить его друга, и вот они нас с моей подругой пригласили погулять в лес, культурно отдохнуть и чуть-чуть выпить для поднятия настроения.

Напиток оказался довольно крепким, и вскоре мы с ним еле стояли на ногах. Мы рассказали друг другу все, о чем думали уже более двух месяцев, объяснились в любви и были на седьмом небе от счастья. Мы говорили о том, что хоть и пьяны, но все, же рады, что открыли друг другу душу. Но тут он начал трезветь и говорить уже более серьезно, но все еще правду, хотя и не такую приятную, как прежде.

Он раньше не пил, не курил, ни с кем не встречался, серьезно занимался спортом. Все изменилось из-за меня. Он стал знаться с крутой компанией из нашей школы. И вот его захотели сделать “шестеркой”, “защитой?’. Он не смог ни согласиться, ни отказаться. Но теперь я знаю одно: если кто-то узнает, что я с ним встречаюсь, то мне - конец. Меня сделают морильщицей или пустят по рукам. “Светиться” в нашем мире нельзя никому. Надо тихо сидеть, забыв о всякой любви. И не обижаться на человека, который тебе нравится, но не хочет “портить” девушку и ее судьбу. Может, для крутых все же существует хоть кто-нибудь, кого они уважают?!»

Ответ: Анастасия, мне кажется, и в твоих отношениях с ним, и в твоей душе - сплошная неразбериха. Давай по порядку. Ничего нет хорошего в том, что ты решила выяснять с ним отношения, будучи в нетрезвом виде. И не столько потому, что юной барышне не пристало напиваться до состояния, когда ноги еле держат, сколько по иной пр1гчине. У нетрезвых людей все чувства и эмоции обостряются. Иначе говоря, они готовы или безмерно любить окружающих, или столь же безмерно ненавидеть. Теряется объективность восприятия мира. Поэтому я бы на твоем месте не поверила в его пьяные заверения в вечной любви. Вот можно почитать о том, чем отличается искренняя и настоящая любовь от психологической зависимости.

В те мгновения он прекрасно понимал, что ты к нему неравнодушна - так почему бы этим как-то не воспользоваться? Но скорей всего, этого ему показалось мало. Он решил предстать перед тобой этаким героем-мучеником: дескать, связался с компанией, его принуждают, а он так благороден, что не хочет “подставлять” любимую девушку. Если раньше он был такой положительный, то, что ж его заставило свернуть с праведного пути? Ведь не принуждали же его силой влиться в пресловутую компанию. И что значит, “не смог согласиться или отказаться стать “шестеркой”? Он что - трус? Или он живет в каком-то дремучем царстве, где все против него, а он в полном одиночестве, беззащитный, не может выпутаться из обстоятельств? Настя, постарайся выкинуть его из головы. Если он захочет, то сам придет и объяснится с тобой.

Проблемы подростков всегда отличаются от проблем взрослых людей, так как они видят мир совсем в других тонах и красках. И находящиеся рядом с подростком взрослые должны это понимать и перестать относиться к подростку как к ребенку и начать разговаривать с ним, как со взрослым человеком. Только в этом случае ваш ребенок будет видеть в вас друга, а не врага.

Взаимопонимания и гармонии всем!

Нет похожих статей.

Обыкновенная школьная тетрадь в линейку. Без обложек. Видно, они оторвались, когда автор дневника был еще жив, поскольку с тетрадкой он не расставался ни в эшелоне эвакуированных из Ленинграда детей, ни в дни своей работы и жизни в алтайской степи. Тетрадь перегнута, на сгибах потерта, некоторые страницы в мазуте и машинном масле: шестнадцатилетний Дмитрий Сидоров брал ее с собою на трактор и в минуты отдыха торопился занести хотя бы несколько строк в свою записную книжку. Из записей встает перед нами вторая половина 1941-го и первое полугодие 1942 года. Дневник подростка, захваченного водоворотом событий военных лет - безыскусный, потрясающий своей искренностью документ. Первые страницы помечены августом 1941 года, когда многочисленная рабочая семья, где Дима был четвертым из семерых братьев, остается без отца, оказавшегося в блокадном кольце, в Ленинграде, где он работал всю жизнь и где погиб через полгода после эвакуации детей. Мать умерла еще раньше. Трое старших братьев Димы воевали, и на его плечи выпала вся тяжесть забот о малолетних братишках. Сестру Зину, которой в то время шел восемнадцатый год, он, пожалуй, не считал главой семьи. Младшим был восьмилетний Толя, близнецам Жене и Шуре едва исполнилось по десяти лет.
Драматичность жизненных ситуаций не согнула Диму. Со страниц дневника перед нами встает цельный характер подростка военного времени.

1941 год. Конец августа. Деревня Петровщина

Гитлеровские стервятники рази еще недавно такое красивое село Путилове, часть Горной Шальдихи; сгорело около двадцати домов и в Петровщине, пожарами уничтожена часть Мучихина, Василькова, Жихарева и других деревень. В ушах не смолкает грохот взрывов. По всему горизонту черные дымы, а ночами - зловещие зарева; земля трясется от канонады. Есть убитые красноармейцы, есть жертвы и среди мирного населения. То там, то здесь валяются трупы лошадей, коров.

Люди, наши колхозники, под градом пуль, под бомбами идут в ригу, молотят зерно. Запасают хлеб на зиму, заготавливают картофель, овощи. И наша семья, хотя и без отца, героически трудится, помогает лучше сражаться Красной Армии. А в дни этой жестокой войны красноармейцы - наши лучшие друзья. Они делятся с нами всем - и сухарями, и сахаром, и крупой.

Начало сентября. В эшелоне

…По дороге, почти от самого Волховстроя, мы видели большие бедствия, причиненные нашему народу. Под насыпью лежат эшелоны разбитого вооружения, раскиданы снаряды, тракторы, пулеметы. Станции разбиты. Большинство домов разбомблено. Поселки выглядят как после землетрясения. Эти злодеяния натворил заклятый враг нашего народа и народов всего мира - кровожадный Гитлер и его свора. За это ему и всей его шайке наши братья и отцы предъявят счет. Они жестоко опустят свой меч на голову фашистов и очистят от них нашу родную землю!

Мне очень было трудно расставаться с домом - как никому другому. Шура, Женя, Толя - они были все время веселы, что возьмешь с них - дети. А у меня на душе было тяжело. Я все время думал: скоро остановка, а там уеду назад - домой…

Но паровоз, уже, неверное, десятый по счету, тащил нас вперед на восток. Проехали Тихвин, который сильно пострадал от бомбежки, Череповец, Вологду, грязноватый город Буй, в котором перенесли три тревоги подряд; немецкие самолеты настигли нас и здесь.

В нашем вагоне на станции Буй появились новые люди: это Клавдия Викторовна Васильева (полная фамилия ее - Оде-Васильева). Она - профессор арабского языка, пожилая женщина, лет пятидесяти, с больными ногами. Внуки Клавдии Викторовны - маленькие ребятишки. Тома - старшая из них, ей лет восемь, Ада, младшая, - почти грудной ребенок. А с ними еще - Маруся Смирнова, учительница, молодая женщина, которая жила до немцев в Эстонии. С нею ее родители: отец, очень жадный, нелюдимый, мать - тихая старуха.

Из-за того что этих людей мы пустили в вагон, было много упреков от наших спутников, но после все помирились и стали жить дружно. Я помогал Клавдии Викторовне: ей трудно одной справляться с тремя ребятами, притом же она больная.

Теперь только, в эшелоне, мы обнаружили свои промахи при сборах в дорогу. У нас не хватало то того, то другого. Оказалось, что главное мы оставили дома.

Первые дни жили дружно. У всех было что поесть. Но эта дружная жизнь постепенно нарушилась. Началась ругань между теткой Полей и теткой Тоней. Спорили часто из-за пустяков. Нервы у них натянуты…

В Котельниче расстались с нашим начальником эшелона Сашей, его женой Марусей и красноармейцами. У красноармейцев дом в Вятке (Кирове - Прим. ред.). Оба они раненые, ехали к родным долечиваться. Я хотел все время остаться в Котельниче и уговаривал Зину. Здесь, мне казалось, нас устроят лучше, чем где-либо, а Зина не захотела. Наверное, потому, что не решается расстаться со своей самой любимой подружкой - Марусей…

Конец сентября

Станция Оричи - долгая стоянка (семь дней). Почти все наши земляки остаются здесь, а именно: Субботины, Киселевы, Капустины, Дорофеичева Клавдия, Парфеновы, Тиканцевы, тетя Поля Алманова, Натальины.

В Оричах в вагоне появилось самое скверное - вши, вреднейшие насекомые. Началась ежедневная охота за этим «зверем».

По вечерам иной раз бывало и весело: это когда Клавдия Викторовна рассказывала нам сказки, анекдоты, случаи из своей жизни, загадки и всякие интересные истории.

Моим с Васькой делом было снабжать вагон хлебом. Эту обязанность мы с ним с честью выполняли. У нас люди были мало-мальски сытыми, а в других вагонах многие сидели нередко голодными. У нас иногда хлеб был даже в запасе - благодаря нашей смекалке.

После Оричей нас везли быстрее. Скоро Урал, крупный промышленный центр. Киров проехали ночью, города не видели. Когда ехали по Уралу, я часто любовался природой, горами. Никогда не думал раньше, что я их увижу…

Октябрь

Перевалили и Урал, проехали Свердловск, большой остановки на станции не было. Остановились за Свердловском, и тут к нам попросился один ремесленник, совсем мальчик. Он отстал от своего эшелона, был совершенно голым, в кепке и в разорванной легкой рубахе.

За ночь доехали до станции Поклевская. Не забыть эту Поклевскую! Мы с Васей отстали здесь от своего эшелона. Началась наша одинокая, совсем сиротская жизнь. Почему случилась эта история? Мы были посланы старшими на вокзал, чтобы купить что-нибудь поесть. Мы ушли, рассчитывая, что эшелон простоит долго. Было еще темновато. Васька купил манной каши двадцать порций (почти целое ведро!). Я - порций десять, сложил их в свое ведро. Мы расплатились и вышли на перрон. А нашего эшелона и след простыл!

Натерпелись мы, пока нагнали своих. Только на станции Барабинск, недалеко от Новосибирска, нашли мы свой вагон.

У всех на душе весело. Каждый рассказывает свои переживания. Оказывается, что почти всю Сибирь мы проехали на подножках. Вот здорово!

Середина ноября

В Новосибирске мы жили три дня. Эта станция, хотя и многолюдная, встретила нас приветливо: давали в буфете-ресторане обеды бесплатно. Мы с Васькой продолжали свою работу - доставали хлеб.

После длительного стояния в Новосибирске и перекомбинации вагонов в новый эшелон мы наконец двинулись к далекому Алтаю. Дорогой я любовался природой. Показались горы. Это, говорит Клавдия Викторовна, отроги Алтая. Много строевой сосны, других высоких деревьев. А люди в вагоне замучены, истомлены, все чумазые… Скорее бы конец этому небывалому путешествию! Каждый мечтает помыться в теплой бане. А тут ударили трескучие морозы, носа высунуть нельзя!

Но хотя и неохота из насиженного гнезда вылезать на лютый мороз, решили: надо кончать поездку, пора искать себе дом. Приготовления начались еще до Барнаула.

Барнаул мне как-то не приглянулся. Здесь стояли всего три часа. С радостью ожидали приближения Рубцовска - конечного пункта пути. Что-то нас ждет там?

Рубцовск - небольшой, но многолюдный городок. Много эвакуированных из Ленинграда, Москвы и других городов. Нас отцепили и поставили в тупик. К полудню мы расстались с вагоном. Вещи перетащили в вокзал. А там - целая давка: станция узловая, пассажиров масса. Кое-как уложились. Один из нас караулил вещи, а другие ушли смотреть город. Зина с дядей Ваней пошли в райисполком устраивать дальнейшую нашу жизнь. Ей дают вместе с дядей Ваней направление на станцию Локоть - это от Рубцовска двадцать пять километров. А там есть колхоз «Красная заря». Узнаем, что поезд туда идет в час ночи. Снова ждем-пождем…

В двенадцать часов поезд подали. Кое-как погрузились. Мы с Зинаидой сидели в вагоне. Женя, Шура, Толя - тоже. А Маруся все время хлопотала со своими пожитками.

Среди ночи меня разбудила Зина. Это Локоть! Та станция, начиная с которой мы перестаем быть кочевниками. Поспешно выбрасываем вещи, разбираемся на перроне, а Зина бежит узнавать на станцию. Семья дяди Вани была назначена в колхоз «Советская Сибирь». Их уже ждал извозчик с подводой.

С перрона свой жалкий скарб мы перенесли в вокзал, хотя это и не разрешалось. В помещении ни электричества, ни буфета. Холодно. С утра, видимо, печи не топили. В три часа ночи 28 ноября 1941 года, разобравшись по скамейкам, мы уснули.

Утром, часов в шесть, за нами приехали, погрузили на сани - и вот мы едем в колхоз. Это оказалось совсем рядом. Нас привезли на общий двор. Сказали: отдыхайте. Кто-то вызвался поискать нам квартиру. Пришла одна женщина и сказала, что она может пустить нас в дом, так как сама переезжает к своему отцу. Приходили какие-то люди, расспрашивали нас о нашей жизни, о немцах, о Ленинграде. Мы неохотно рассказывали. Один дед - видно, очень сердобольный человек - принес нам калачей и ведро картошки. Мы поблагодарили. А потом нас повезли на квартиру.

Наша хата стоит почти рядом со станцией, и не хата это, а можно сказать, мазанка. Не понравилась она нам. Так и стоял перед глазами родной дом в Петровщине, деревянный, просторный, с крашеными полами. А тут пол глиняный, печь топят кизяком. Нагрела хозяйка воды, и мы с грехом пополам помылись. На другой день тетя переехала, оставив нас, пятерых человек во главе с Зинаидой, одних. С этого часу начались мучительные дни для нашей семьи.

Декабрь. Село Веселоярск. Алтай

Наша жизнь в заброшенной, холодной хате - жизнь каторжников в старое время. Правда, первые дни мы жили ничего: был хлеб, крупа, картошка. Дали в колхозе и немножко дров. Но каждый час, каждую минуту ощущалось, что нет того, нет другого. А главное, что делать с малолетками - Шурой, Женей, Толей? Близнецам по десять лет, а Тольке девяти еще не исполнилось. Я стал хлопотать о детском доме. Время шло, их не брали, не переводили и нас из промерзшей мазанки. Зина с самого первого дня работает в колхозе. На четвертый день жизни здесь истопили баню, в которой так давно хотелось искупаться.

В конце недели нам дали сколько-то пшеницы. Я смолол ее на мельнице. 12 декабря съездил в Рубцовск, свез документы о ребятах, которые выхлопотал в сельсовете. Документы я сдал тов. Забировой (заведующая районо). Она сказала:

Ребят ваших определим в детдом не раньше чем через две недели.

Домой вернулся с печальными результатами. Теперь надо было подумать о самом себе: куда идти работать. В МТС как раз открылись курсы трактористов, они работали с первого января, но набор еще продолжался. Туда я и пошел. С первого дня мне там не понравилось: люди недисциплинированные, некультурные, в воздухе висит сплошная ругань. Но Зина мне советовала: „Будь трактористом - трактористы нужны сейчас вот как!“. Я ее послушал, стал учиться на курсах. Отвечал на „отлично“ и „хорошо“, хотя и без достаточного понимания в тракторе.

Время шло. Еще в первые дни нашего водворения в Веселоярске Зина написала письма Степану Третьякову (другу моего старшего брата Павла). Я снес их на почту.

Итак, я в МТС, Зина в колхозе, а ребята наши с утра до вечера сидят дома на чуть тепленькой печке - во двор им выйти не в чем. В хате холодина, нет дров, нет зимних рам в окнах. Мне очень жалко их. Когда я вижу их высохшие лица, слезы так и закипают в горле. Выхожу на лунную улицу и плачу без конца. Надо что-то делать, надо чем-то им помочь. Они еще маленькие. Тольку мне особенно жалко.

Я решил во что бы то ни стало определить их в детдом, а поэтому каждую неделю езжу хлопотать об этом в Рубцовск. Был много раз в райисполкоме, разговаривал с председателем рика Скрипченко, его заместителем Чертовских, с заведующей общим отделом. Эта женщина - с Украины, и она мне помогла больше, чем кто-либо другой: видно, сама много пережила за этот год. Был я и в райкоме партии.

Секретарь райкома Лебедев дал записку Рыжаку, начальнику политотдела, просил помочь с „устройством малолетних ребят из семьи ленинградского рабочего Сидорова“.

Но снова потянулись дни, а ребятишек никуда не устраивали. Прекратилась и помощь. Лишь благодаря моему упорному характеру нам дали из колхоза мешок картошки, капусты, моркови - у них у самих всего этого очень мало. В райисполкоме нам дали триста рублей денег.

Январь 1942 года

Вот уже и Новый год прошел, а ребята все на печи, все ждут, когда их возьмут в детдом. Они совсем исхудали, опять обовшивели, обросли. Зима суровая, а Зина и я без валенок. А морозы все крепчают. Как получили деньги, я купил валенки ношеные за сто пятьдесят рублей. Потом чулки шерстяные за сорок рублей, чулки за десять рублей. В январе я сделал еще дело: выхлопотал пособие - семьдесят пять рублей в месяц. Первый раз нам дали сто семьдесят пять рублей (за ноябрь, декабрь и десять дней января). Второй - триста двадцать пять рублей. Сразу купили еще валенки. Стало немного на душе легче. Появилась возможность брать обеды из столовой, а она неподалеку от нашей хаты. Но как же медленно тянулось время! Особенно одолевал этот проклятый холод. Дрова с Женей мы возили из Зобоки, но это не дрова, а лоза, вернее - какие-то прутья, которыми у нас переплетают изгороди. Иногда было так холодно, что хоть замерзай. Потолок и стены в снегу, промерзли насквозь. Спали на печи. Женя нас согревал (он с младенчества какой-то горячий!). Спали вчетвером, еле-еле помещались. Зина - на кровати, заваленная ворохом тряпья.

Писем от родных нет. Как хочется домой, домой! Братишки говорят часто о доме, о папе, о братьях, вспоминают маму. Мне снится дом, братья, отец, красноармейцы. Как все это мило! Скорей бы увидеть все родное! Скорей бы конец Гитлеру!

Середина февраля

Из Барнаула пришли путевки в детдом. Ребята были рады. Я попросил в колхозе помощь и отвез их в приют. На их лицах - радость. Я спрашивал:

Что, охота вам в детдом?

Да, очень! - отвечали они.

Ребят сразу определили в школу. Мечта их сбылась. Детдом от нашей хаты всего в одном километре. Они часто у нас бывают. Рассказывают, что делают, как учатся. Женя и Шура живут вместе, вместе спят и учатся. Они говорят, что живется им теперь куда лучше, чем дома. Толя немного скучает, но все же и он ничего - заметно поправился, поздоровел, имеет товарищей. Все они передовики как в учебе, так и в работе. Будет тепло - они будут снова вместе с нами. А пока это самый верный путь. Так думаю я. Найдем отца, братьев, и дело поправится.

Март

На днях я окончил курсы. Получил звание тракториста второй категории. Заметно потеплело. Скоро весна - предстоит горячая пора. Вот мне достанется!

Самое радостное произошло в эти дни. Во-первых, из Челябинска пришло триста рублей по телеграфу - это, наверное, от Павла. Второе: председателю колхоза пришло письмо, по почерку я узнал Степана. Значит, они живы! Это самое дорогое для нас четверых - Толи, Жени, Саши, меня, ну и, конечно, для Зины».

Вчера, то есть 18 марта, пришло письмо от Павла. Он пишет о папе, Викторе, Степане. Папы, Виктора не слыхать три месяца. Витя был ранен. Остались они вдвоем: Павел и Степан. Павел, дорогой брат, прервал гробовое молчание первым? Они, два сокола, живы. Привет им! Сегодня напишу обоим…

После того как я отвез ребят в детдом, мы переехали на другую квартиру, к Евтушенко Елизавете. Наладил связь с Клавдией Викторовной Васильевой - она живет в Егорьевке. Такие радостные события произошли на четвертом месяце нашей жизни на Алтае. Жить на свете стало гораздо легче, чем месяц назад. Ребятам дали адреса, они пишут братьям письма. Теперь мы не одни! У нас есть поддержка, есть близкие!

Первого марта мы с Зиной были в Рубцовске. Приехали сюда специально в клуб «12 лет Октября». Здесь выступал со своим знаменитым джазом Леонид Утесов. Впервые в жизни я видел этого артиста. Выступал он сам, шутил, смеялся. Публика аплодировала и приветствовала его за многочисленные веселые шутки. Выступали артисты из его джаза. Этот вечер - один из лучших вечеров моей жизни.

27 марта. В степи

Прошло много дней и ночей. К сожалению, я не раскрывал ни разу страниц дневника. Был поглощен работой.

Сколько волнений за родных братьев, за дорогого отца! Идет ожесточенная война нашей страны, нашего народа с врагом, самым сильным и наглым врагом - гитлеризмом. Страдаю очень о папе, Витьке. Много было скучных вечеров. Тоскливо становилось чуть не до слез. Утешался воспоминаниями о друзьях, о родном селе. О любимых учителях: Иване Ивановиче Галкине, Танчевской.

За эти мучительные дни, полные тяжелых переживаний, споров, незнакомой работы, борьбы с собой, я вырос в бойца, выполняющего важную боевую задачу в войне, в бойца-тракториста. Об этой профессии я не думал никогда. Но что же? Теперь я - тракторист. Сначала был недоволен этим делом, но теперь я все время около трактора. Страна мне доверила сложную машину «СТЗ-НАТИ», и хотя я не имел возможности ее изучить, я буду стараться ею овладеть в ходе работы.

Нахожусь уже несколько дней на заимке, где вместе с товарищами работаю. Сейчас подготовляем трактора и сельхозмашины к выходу в поле.

Здесь много девушек, таких хороших! Я вместе с ними провожу время. В обществе с ними я даже забываю порой о доме. Должно быть, влюбился в одну из них.

Кругом раздаются такие веселые песни, а я пишу: ведь сегодня последний вечер - последний вечер моей почти детской беспечности, завтра - день труда, день, когда я со своим оружием в руках пойду в бой, как это сделали мои три старших брата - Павел, Степа, Виктор, как сделал это родной, милый отец.

Я здесь один, со мной - Нина Рыжакова. Ее считаю товарищем. Ее участь во многом напоминает мою. Я ее уважаю.

Шура, Женя, Толя и Зина - в селе, с ними мне пришлось разлучиться.

Мои друзья по работе: Литвиненко Дмитрий, парень очень хороший, уважительный, работает бригадиром нашей бригады; Гаврилов Алеша, тоже человек хороший, шутник, помощник бригадира; Одокиенко Трофим - работает со мной на одной машине; Колесник Гриша, молодой парень, у него больные глаза, характера его хорошо не знаю; Быкова Анна, толстая девушка, веселая.

Мои друзья по учебе: Шухман Мирон, эвакуирован из Гомеля, хвастун порядочный; девушки - Малеванных и Гудзий - обе Маруси. У Маруси Гудзий - красивые блестящие глаза, она нравится мне. Малеванных тоже красивая девушка. Еще есть девушки.

19 апреля

Первый день пахоты - 22 апреля. Сижу за трактором - ведь первый раз в жизни! Я веду трактор вперед!

Живу! Как прекрасно!

Дела идут. Работа идет. Правда, есть неприятности. Малеванных Маруся расплавила подшипник.

Пришли письма от Степана, Павла. Как хорошо - они живы! А о доме не забыть - тянет на север домой. Мои братья родные, любимые, где вы? Где отец?

Жизнь здесь веселая. Но гнетет меня… Неопытный я!.. Скоро лето. Предстоит много работы.

Конец мая

Давно не вношу ни одной строчки в дневник. Наконец я собрался кое-как осмыслить все происходящее со мной за эти недели. Много пришлось опять пережить. Особенно неприятности с трактором. С «НАТИ» меня сняли, так как директор МТС нашел на эту машину старого тракториста Швидкова. Швидков - пожилой, опытный, не то что я, мальчишка. Я был огорчен, но все же решил, что на тракторе работать буду!

Стоит солнечная погода. После поездки домой я вернулся на заимку и узнал, что на место Быковой уже посажен Харченко. А ведь перед моим отъездом домой говорили, что я заменю Быкову, заболевшую глазами! Я был возмущен таким оборотом дела…

После этих неудач я не растерялся. Продолжал работать. Три дня работал водовозом. Эта работа, скажу по правде, меня сильно унижала, и я постарался найти что-нибудь более подходящее. Стал работать то на прицепе, то где попало. Четвертого мая приехал директор Скоропунов. Он подошел ко мне, расспросил, как работаю, - я рассказал. Скоропунов велел нашему бригадиру, чтобы меня поставили снова на «НАТИ» к Трофиму Одокиенко и чтобы пока я был за прицепщика. Я стал работать с Трофимом, но недолго: Шухман выбил рукояткой руку, и поэтому на его место поставили меня. Я снова на тракторе - работаю в смене с Марусей Малеванных. Она прекрасный друг, хороший тракторист. Я ее за это глубоко уважаю…

Пахал на Соленом озере. Озеро это не маленькое для степной полосы. Усталого путника, уже обессилевшего от невыносимой жары, влечет к озеру его синева. Кругом сухая степь - ни птицы, ни живой души. При виде блеснувшей вдалеке воды путник поднимает свои потускневшие глаза и шагает быстрее, с бодростью и надеждой: впереди вода, а с нею и спасение…

Общество здесь веселое. Кажется, даже у самого скучного человека голова закружится. Много девушек. Круглолицая веселая девушка Варя Кучеренко, очень смутительная и чистая душой, простая, притом красивая на лицо. В весеннюю кампанию работала поваром. Она мне нравится и сейчас. Я хотел бы поближе с ней быть, подружить…

Тома Беспалова в первый день мне приглянулась, но, узнав ее характер, я потерял к ней интерес. Она хотела, чтобы ее все носили на руках, целовали, называли Томочка и так далее. Поля Евтушенко - красивая девушка, окончившая в этом году десять классов, очень молодая. Пока знаю ее мало. Дуся Скоропунова живет в селе, работает в швейной мастерской. Анна Быкова. О ней я уже как-то упомянул на страницах дневника. Она любит только себя, и больше никого, быстро вспыхивает. Я шучу, а она злится как зверь. Гудзий Мария и Малеванных Маруся по-прежнему остаются верными мне друзьями. За их душевную поддержку в трудные дни я отблагодарю, когда придет хорошее время.

Самая лучшая из девчат - Зоя Стадник. Я познакомился с ней еще зимой, в самое тяжелое для меня время. Скажу откровенно, я полюбил ее, как не любил еще никого. Она меня тоже любит. Зоя хорошо поет, а это здесь, на Алтае, я стал очень ценить. Фигура ее красиво сложена, глаза голубые, лицо белое, волосы русые, зубки белые, и все вместе составляет существо, полное простоты и очарования. С нею я провел несколько вечеров, пишу ей письма. Да, я ее люблю!

15 июня

Весенне-посевная кончилась в нашем колхозе хорошо. Я вступил в комсомол при МТС. На собрании одиннадцатого июня меня приняли в ряды Ленинского комсомола. Я дал обещание, что буду всегда честно выполнять задачи, возложенные на меня на всю жизнь. Я был рад! День 11 июня - памятный для меня.

Сейчас пашем пар. Во многих колхозах нет керосину. У нас пока есть.

Шура, Женя, Толя живут по-прежнему в детдоме. Кончили школу хорошо. Сейчас работают на полях. Я видел их несколько раз. Они загорели, купаются. По рассказам их, живут ничего, правда, скучают о нас. Зина по-старому работает в колхозе, притом - секретарь комсомольской организации. Посадили картошки, больше ничего. За это сержусь на Зину. Она относится ко всему хладнокровно.

Пишет нам из Егорьевки и Клавдия Викторовна Васильева. Не забывает, хотя ей и без нас забот уйма. Несколько раз виделся с Васькой и Марусей. Эти встречи были особенно приятными. Пишет из Сталинградской области Гаркуша Валентина, это знакомая Степы. Пишет хорошо.

В общем, жизнь наша потекла куда лучше, чем три-четыре месяца назад, когда мы замерзали в холодной хатенке… Да что вспоминать о старом! Будем жить настоящим!

Сейчас вечер. Эти недели стоит засуха, грозящая хлебам гибелью. Но сегодня, на счастье, собираются облака, начинается ветер - наверное, будет дождь. Вот бы хорошо! Тогда хлеб вырастет на славу, а хлеб - это большое дело. Будет хлеб - наша страна и народ не потерпят никаких затруднений. Будет урожай - будет победа за нами! Пусть же грянет дождь посильней! Победим врага - встретимся с родными в Елках, споем песню Победы и примемся за стройку заветного дела. Пока все. Не знаю, когда возвращусь к тебе, дорогой мой дневник…

29 июля

Сколько тяжелых переживаний испытал я в эти дни длинные жаркие дни июля! Июль прошлого года был совершенно другим. Он проходил в родных местах. Как легко было жить тогда! Много оставили мы там чудесных людей.

Июль 1941 года войдет в мою память ярким и незабываемым. Ведь тогда мы все были дома. Были с нами и папа, и Виктор. Мы работали на огороде, не унывали, ибо жили дома, все были живы и здоровы… но что делать? Нет ни родителей, ни близких, ни родных.

…Пусть льют на меня дожди, пусть проносятся надо мной бураны. Ни перед какими стихиями не сдамся! Люди слышат от меня либо смех, либо песню, а слез моих они не увидят. Никогда! Кровь кипит в жилах, она - сидоровская, рабочая!..

На ночь девчата собираются в будке. С ними сплю как ни в чем не бывало - они, может, и думают, что я имею к ним что-то, но я знаю: не время…

А на душе непередаваемо тоскливо. Непроницаемая тяжелая пелена слез застилает глаза. Сколько горя принес нам маленький ярлычок, наклеенный на возвратившеемся из Ленинграда Зинином письме: «Умер в феврале месяце 1942 года»!..

Неужели эти слова фактически верны???

Неужели такой крепкий человек, как наш отец, умер, не ведая, где мы и что с нами? Неужели? Нет, мне никак не верится, что он умер. По-моему такого человека сама бомбы не в состоянии убить. А на ярлыке: «Умер в феврале…» И выходит, что он - умер. О, ужас! В одном лишь слове «умер» звучит что-то жуткое, невыразимое, режущее сердце. Каким был замечательным человеком наш отец! Какой огонь пылал в его груди! Сколько полезного он дал нам! Но сколько он дал бы нам теперь, когда мы уже все, кроме Толи, большие… Как легче бы ему стало жить! Нет его в живых. Ждали, ждали, а его нет и нет. Своего самого близкого друга потеряли, потеряли навсегда. Давно мы остались без мамы, а теперь потеряли и папу…

Во-вторых, с братом Павлом что-то неладное. Это очень тревожит меня. Тревожит - это мало сказать, косит меня с ног. Что с ним, никто не знает. Из родных краев нет ничего, посылал туда кое-кому письма - ответа нет.

Витя уже в Красноводске учится на лейтенанта, пишет, что скоро на фронт. Степан где-то на Южном фронте. Пишет часто, хорошо, ласково обращается ко всем нам. Я в свою очередь пишу им всем, на ласки отвечаю ласками.

Вот уже больше года идет война. Когда она кончится, когда разобьем проклятых варваров, я не знаю. Видимо, бить придется и мне. Ведь мне в конце этого года будет семнадцать лет. Буду и я биться! Уж умирать, так умирать, не мне одному, и не первому.

Пока все! Уже темно.

Какова дальнейшая судьба Димы Сидорова, сына ленинградского рабочего, алтайского тракториста? 30 декабря 1942 года ему исполнилось семнадцать лет. С этой поры он не давал покоя рубцовскому райвоенкому. Наконец в апреле 1943 года его просьбам вняли: Дмитрий был зачислен курсантом минометного училища. В начале лета 1943 года часть курсантов была направлена на фронт. В боях на Курской дуге Дмитрий был ранен, но через две-три недели снова возвратился в строй. Он участвует в боях на Украине, затем на днепровском плацдарме. Здесь, в битве за Киев, 6 ноября 1943 года Дмитрий Сидоров пал смертью храбрых. Ему шел тогда восемнадцатый год…

Мэйси Казен-Стирк из Мистертона, Ноттингхемшир, не рассказывала своей семье, что в последнее время ее мучает депрессия. Она погибла 19 июня, всего через пару дней после того, как сдала важные экзамены. Она принимала решение, отправиться ли ей в колледж на курс охраны детства или продолжать учиться в школе.

В день своей смерти Мэйси провела утро со своей 27-летней сестрой Эми и двумя племянниками. Днем она сказала Эми, что хочет прогуляться по магазинам и купить печенье, но передумала и неожиданно пошла выгуливать собаку.

Мама Мэйси Хелен видела, как ее дочь выгуливает пса в поле на заднем дворе здания начальной школы. Хелен как раз работала в этой школе, но когда она вернулась домой в половине шестого, Мэйси все еще не вернулась.

« Я думала, что она все еще проводит время со своими племянниками или отправилась навестить отца», — делится Хелен своими воспоминаниями. Но когда она спустя час получила сообщение от лучшей подруги дочери, которая призналась, что она беспокоится за Мэйси, потому что никак не может до нее дозвониться, Хелен тоже заволновалась.

Хелен набрала номер Эми, которая сказала, что Мэйси у нее нет, то же ответил и отец Мэйси Мик. В конце концов, обзвонив всех знакомых, у которых могла быть ее дочь, Хелен сообщила в полицию о пропаже ребенка.

« В мою голову приходили самые разные мысли. В тот день было очень жарко, и я даже подумала, может, она отправилась куда-нибудь охладиться. Я никогда даже не представляла себе, что Мэйси может что-то сделать с собой», — рассказала горюющая мать.

Полиция и волонтеры стали прочесывать ближайшие улицы, пока партнер Эми Лайам ранним утром не обнаружил тело Мэйси недалеко от их дома.

Хелен вспоминает тот ужасный миг: «Я только кричала и кричала, не могла поверить, что все это происходит с нами. Мне даже в голову не приходило, как ужасно себя чувствует Мэйси. Настолько ужасно, что совершила самоубийство. Я не знаю, почему она это сделала, и, наверное, никогда не узнаю».

На следующий день родители Мэйси отправились на опознание, а Эми решила разобрать вещи Мэйси. Там она и нашла странную, вырезанную из бумаги записку. Витые буквы в стиле« дудл» складывались во фразу« У меня все хорошо»(I"m fine), но если перевернуть ее, буквенная вязь превращалась в крик о помощи: «Помогите мне»(Help me).

« Я не могла перестать думать об этой записке, — призналась Хелен. — Есть такие дети, вроде Мэйси, которые не говорят о своих проблемах, не выглядят расстроенными. Все для меня встало на свои места. Я проснулась посреди ночи и вдруг осознала, что хочу воспользоваться ее „дудлом“, чтобы сделать что-то хорошее, позитивное».

Тогда Хелен превратила двустороннюю записку в бейдж. Она изготовила 750 штук и раздала всем, кто пришел на похороны Мэйси. Сейчас« дудл» стали использовать в качестве логотипа для кампании, целью которой стало узнать больше о подростковых самоубийствах и способах их предотвратить.

« Мэйси была прекрасной дочерью. Я знаю, в ее жизни были стрессы и беспокойства, но я думала, что это нормальное явление для подростка. Она не оставила писем, не объяснила, что произошло в ее жизни. У меня осталось столько вопросов без ответа, но сейчас я хочу заработать денег и, возможно, не дать другой семье совершить мои ошибки».

Недавно нам задали написать письмо одному из предложеных людей, у которых есть определённые трудности. Я писала письмо мальчику 15-ти лет, который ненавидит людей. И сейчас, я бы хотела попросить, тех кто прочтёт этот пост, оставить в комментариях своё мнение о данном письме.

Сергей, я понимаю ваше состояние как никто другой. Раньше я и сама страдала от бессонниц, так как мысль о том, что утром мне необходимо встать и пойти в школу, мучила меня. Прошу, не считайте, что я просто пытаюсь Вас успокоить, нет и это, конечно, тоже, но я знаю как вам плохо. Я знаю, что это не надуманно, Ваша проблема мучит Вас, как мучила и меня.

15 лет. Все говорят «трудный возраст». А хоть кто-то задумывался, в чём именно заключается его трудность. В организме происходят сложные перестройки, так как в 15 ты уже далеко не ребёнок, но ещё и не взрослый: эндокринные изменения, скачок в росте, перестройка моторного аппарата, дисбаланс в росте сердца и кровеносных сосудов (сердце растет быстрее, чем кровеносная система в целом и это приводит иногда к сбоям в сердечно-сосудистой системе). И как следствие: резкие изменения состояний, реакций, настроения (неуравновешенность, раздражительность, возбужденность, периодическая вялость, апатия, астеничность – слабость), неловкость, угловатость, недостаточная координация движений, суетливость, бурное и непосредственное выражение эмоций. А окружающие видят только «невоспитанного гадкого подростка, которого в детстве мало пороли».

А ведь и самому не хочется злиться, раздражаться, это ведь не доставляет удовольствия, но ничего с собой поделать невозможно. Как не сдерживайся, а зачастую эмоции берут верх. Вот, казалось бы, преподаватель, неплохой человек и предмет хорошо знает, первый день в классе, так что причин выделять кого-то или недолюбливать, у него нет, но некоторые его интонации, взгляды раздражают, заставляют чувствовать себя ниже. А это неправильно! Возможно, он ничего подобного не имел в виду, но ощущения от этого не изменятся, и чувство несправедливости не притупятся.

Взрослые не желают признавать равными, а на любые попытки доказать обратное реагируют агрессивно или снисходительно, что ничуть не лучше, так как раздражает неимоверно и вызывает желание лишь напакостить так, чтобы стереть это выражение с их лиц.

А как бесит, когда мама идёт в школу и льстит вредной преподавательнице, лишь бы её кровиночка аттестат не испортил. А то, что это мерзко, а преподаватель и сам должен ставить те оценки, которые ты заслужил, никого не волнует. А это неправильно! Не честно! Не справедливо! Да и ещё много чего. Взрослые часто врут и лицемерят. Смотришь вокруг и понимаешь – вокруг одно вранье и несправедливость, вот и взрослеть уже не хочется, тебе ведь тоже придётся участвовать в этом фарсе. Фу, даже смотреть противно, о каком уважении может идти речь? Они этого не заслужили, никто не заслужил. Принимать участие в семейных делах? Лучше сразу удавиться! Там ведь тоже. Кто из них прислушается к твоему мнению? Ведь никто не воспринимает всерьёз. Ну и пусть, лучше поговорить с друзьями, они поймут, у них то же самое в семье, ну или почти то же.

Я очень хорошо тебя понимаю, Серёжа. Иногда так хочется побыть одному и никого не видеть. Бывает, сядешь и даже рукой пошевелить не можешь, сил не хватает. Казалось бы, где ты их оставил? Ведь не делал же ничего тяжёлого. Тебя о чём-то спрашивают, а ты и ответить не в силах. Думают, что ты их просто игнорируешь, пытаешься вывести из себя. Ну и пусть думают. А ты устал. От всех устал. От взрослых, от друзей, от мелких (братья, сёстры; родные, двоюродные). Друзья? Друзья тоже раздражают. Одно только и слово друзья, а на деле? Придут в школу с дорогущим айфоном и хвастаются. Спрашивается, и чего ты так хвастаешься? Неужели сам заработал? Папа ведь купил. Но надо им показать, что они лучше, богаче, и вообще все должны ими восторгаться. А за что? Что они-то сделали? Ничего. Кто-то хвастается, кто-то пытается унизить, кто-то спокойно смотрит на издевательство над другим. Ты что! Ведь если скажет слово поперек, на него переключиться могут, а так… не его унижают и ладно. Мерзко. Гадко. Противно. Не семья, не школа, не класс, а джунгли какие-то! Нет. Хуже. Животные не умеют лгать и лицемерить, не унижают друг друга просто так, на такие подлости способны только люди. Потому и ненавидишь их. Так ведь?

Если так, то ты прав. Эта точка зрения имеет право на существование. Но хочу тебя порадовать: мир не всегда будет таким. Пройдёт немного времени, ты встретишь интересных людей, найдёшь занятие по душе, и мир заиграет красками. Да, люди бывают подлыми, злыми, лживыми, но есть ведь и хорошие. Мир состоит не только из чёрного, в нём присутствует ещё белый и серый. Серого, кстати, больше. Ведь не бывает абсолютно хороших или плохих людей и поступков. В каждом намешано очень много. Человек это коктейль и главное найти в нём вишенку, и что бы он оставлял приятное послевкусие. У каждого из нас есть свои недостатки и обязательно найдутся люди, которые смогут с ними смириться или вообще не будут их замечать. И ты их встретишь. Только не уничтожь веру в хорошее будущее и настоящих друзей уже сейчас. Не горячись. Присмотрись. Ведь наверняка есть люди в твоём окружении, которые обладают определённым достоинством: честные, умные, добрые, весёлые. А если нет, не расстраивайся. Ты обязательно таких найдёшь, ведь главное – искать.

Попробуй изменить своё отношение к миру. Кто знает, возможно, и мир изменится.

С искренней симпатией.

Психолог.