Выделение феромонов у человека. Что такое феромоны? Что такое феромоны в духах и как они действуют? Что такое феромоны в духах

Косметику с волшебным запахом, якобы гарантирующим успех у представителей противоположного пола, сегодня можно купить практически где угодно. Но действительно ли можно доверять обещаниям на этикетках« духов Казановы»? Чтобы ответить на этот вопрос, мы обратились за консультациями к ученым.

Влияние феромонов на наше половое поведение стали изучать совсем недавно. И поэтому можно смело утверждать: почти вся информация об этом, которая до тебя доходит, обычно основана на спекуляциях, догадках и результатах исследований, организованных на деньги тех самых компаний, которые производят новомодные любовные эликсиры. А вот феромоны насекомых и некоторых млекопитающих изучены намного лучше. Так что начнем мы свои изыскания, как положено, с бабочек.

Секс — бомбикол

То, что именно по запаху самцы бабочек определяют, где находится самка, предположил французский энтомолог Жан-Анри Фабр. Подтвердить это удалось только в конце 50-х годов прошлого века группе немецких ученых под руководством Адольфа Бутенандта. Во имя науки добросовестные исследователи извели полмиллиона самок тутового шелкопряда, чтобы выделить из их половых желез все летучие вещества, разделить их и показать, что только одно из них заставляет шелкопрядов-самцов трепетать крылышками. Это вещество назвали бомбиколом — в честь рода Bombyx, к которому относятся замученные бабочки. Вскоре такие вещества были обнаружены у множества видов насекомых, а также у земноводных, пресмыкающихся, рыб и млекопитающих(только птицы пока отстают — у них ничего подобного не нашли).

Популярное

Многие феромоны влияют не только на поведение, но и на физиологические процессы соседей: например, способствуют наступлению полового созревания или — ничего себе! — смене пола(если у тебя в детстве были рыбки-меченосцы, ты и сама могла наблюдать такой процесс).

Запах — женщинам

Вряд ли ты удивишься, узнав, что роль феромонов в жизни млекопитающих наиболее полно изучена в сфере, скажем так, размножения. В ходе экспериментов, которые проводились на мышах, установлено, что самки предпочитают аромат доминантных самцов, который заодно подавляет половое созревание и активность его« конкурентов», значительно снижая их шансы на размножение. Бедные мышиные сородичи! Более того, запах этого самого красавца самца вызывает прекращение беременности от менее привлекательного кандидата на ранних сроках, что позволяет самке повторно зачать потенциально более жизнеспособное потомство. Жуть да и только!

В результате многолетних издевательств над лабораторными мышами и крысами скрупулезные ученые также пришли к выводу, что животные, полагающиеся в интимных делах в основном на свой нюх, из всех доступных партнеров обычно выбирают особей с максимально отличающимся от их собственного набором генов. Комплекс закодированных в них белков обеспечивает эффективность работы иммунной системы.

Простись с мечтой приманить симпатичного коллегу путем покупки особо эффективных духов.

Одним из подходов, с помощью которых проверили существование аналогичной взаимосвязи и у людей, был так называемый метод потных футболок: женщинам давали понюхать ношеную одежду разных мужчин и предлагали выбрать наиболее приятный запах. В ходе таких экспериментов самые разные девушки в подавляющем большинстве случаев тоже отдавали предпочтение особям, максимально отличающимся от них генетически, но при одном важном условии: все выбранные участницами эксперимента особи принадлежали к той же расе, что и девушки. Последнее можно объяснить тем, что слишком большие отличия в генотипах могут вообще лишить пару возможности иметь детей.

Изучение крупных представителей животного мира принесло еще более« аппетитные» результаты. Так, оказалось, что запах содержащегося в моче и слюне кабанов гормона андростенона заставлял хрюшек-самочек застывать неподвижно в позе, наиболее удобной для совокупления, даже если кабана поблизости не наблюдалось. Андростенон обнаружили и в составе слюны и пота человеческих самцов. А вот во влагалищном секрете женщин содержится копулин, обезьяний аналог которых буквально сводит с ума самцов макак-резус. Именно эти два соединения и стали использовать при производстве« секс-духов» для привлечения противоположного пола.

И все же, к огромному сожалению обрадовавшихся было неудачников любовного фронта(они-то думали, что все их неприятности остались позади и от желающих стать их партнерами теперь просто отбоя не будет!) эксперименты показали, что распыленный в воздухе андростенон никак не влияет на половое влечение женщин, хотя во время экспериментов они и предпочитают садиться в обрызганные андростеноном кресла. Зато есть данные, согласно которым волшебное вещество улучшает девичье настроение и делает нас более спокойными и уверенными в себе. Но и только! Влияния же копулинов на мужчин вообще не удалось выявить, так что с мечтой приманить к себе симпатичного коллегу путем покупки флакончика особо эффективных духов придется распрощаться.

В отличие от насекомых или там всяких прочих головастиков с их коротенькими мыслями у млекопитающих инстинктивные реакции на феромоны выражены не так ярко. У человека же с его недоразвитым обонянием и гипертрофированным мозгом обнаружить влияние запахов на поведение еще сложнее. Интеллект, знаете ли, путается у нас под ногами. Неизвестно даже, есть ли у людей вообще отдельный специальный орган для восприятия собственно феромонов.

Просто запахи братья наши меньшие воспринимают тем же местом, что и люди — носом, а точнее обонятельным эпителием в верхней части носовой полости. Но вот феромоны играют настолько важную роль в жизни животных, что у рептилий и большинства млекопитающих для их восприятия есть специальный, так называемый вомероназальный орган(иногда даже просто — вомер). Долгое время считалось, что зачаток этого органа, появляющийся у эмбрионов человека, атрофируется в процессе внутриутробного развития, но на самом деле он есть и у взрослых людей. Впервые его описал в начале XVIII века один голландский врач, однако это открытие незаслуженно и надолго забыли. Спустя более чем столетие ученые обнаружили вомероназальный орган у различных видов животных и только совсем недавно доказали его существование у человека.

Непроизносимый этот орган у нас представлен небольшим углублением, находящимся на расстоянии 15−20 мм от края ноздрей. Примерно у 80% людей такие ямки имеются в обеих ноздрях, у остальных — только в одной. Несмотря на недоказанность особенного восприятия человеком феромонов, появляется все больше данных о том, что выделяемые другими особями вида Homo sapiens летучие вещества играют в нашей жизни заметную роль, пусть мы этого и не осознаем.

Официальная версия

Уникальность микрофлоры каждого человека обеспечивает индивидуальность букета источаемого им запаха, в том числе и феромонного аромата, практически не обладающего запахом в бытовом смысле. Именно поэтому практически слепой младенец узнает свою мать, а взрослые безошибочно выбирают из груды одежды вещи, которые носили их близкие родственники и любимые.

Наибольшее количество феромонов выделяется в области половых органов, подмышек, темени, носогубных складок и сосков дамской груди. Этим объясняется непреодолимая тяга мужчин к женским волосам и бюсту, а также страсть обоих полов к поцелуям и тесным объятиям, которые позволяют в прямом смысле слова унести с собой частичку любимого человека в виде его феромонов. Мда, очень романтично.

С тех пор как в обществе появилась мораль, люди всячески старались уменьшить действие феромонов, закрывая свое тело одеждой. Неспроста издавна во многих культурах замужним женщинам предписано покрывать или даже сбривать волосы, предоставляющие обширную поверхность для испарения выделяемых кожей головы веществ. Разумеется, подобные традиции особенно часто встречаются в странах с жарким климатом, где люди сильнее потеют.

Люди издавна старались уменьшить действие феромонов, прикрывая тело одеждой.

Сегодня в «борьбе» с феромонами нам помогают прокладки, дезодоранты-антиперспиранты, антибактериальные мыла и лаки для волос. Вполне возможно, что они же отчасти являются причиной трудностей, испытываемых многими современными людьми в романтических делах. Сразу заметим, на всякий случай: отказ от мытья не выход, запах пренебрегающего гигиеной тела перевесит небольшое усиление феромонного сигнала.

К сожалению(а вообще-то, к счастью), идея универсального феромона для привлечения противоположного пола несостоятельна, а определенную степень эффективности« секс-духов» можно объяснить внушаемостью их потребителей и укреплением их уверенности в себе. Даже если бы такой универсальный феромон и был найден, он был бы полезен исключительно в поиске партнера на одну ночь.

В любом случае и собственно запахи, и феромоны для человеческих существ являются лишь вспомогательным средством в сложной задаче поиска партнера. Хотя бы потому, что от брутального мачо(по-мышиному — доминантного самца) у большинства видов животных, включая человека, пользы в семейной жизни — как от козла молока.

C егодня будут танцы!

Возможно, что феромоны, кроме прочих, более очевидных аспектов, играли значительную роль и в формировании старинного народного способа знакомства — на танцах. Во время быстрых ритмичных движений разогретый организм активно высвобождает запахи, а медленный танец — это уникальный шанс на «феромонный диалог».

А бабочка крылышками

До открытия феромонов ни в чем не повинных бабочек подозревали в телепатии: ну, а как можно было объяснить, что некоторые из них слетаются к самке с расстояния в несколько километров?! Самцы тутового шелкопряда способны унюхать бомбикол при концентрации всего около 250 молекул в кубическом сантиметре воздуха.

Евгения Рябцева

Увлекательно…
Было бы интересно еще почитать, присылайте на почту.

ОК

Мы отправили на ваш email письмо с подтверждением.

Феромон (от древнегреческого φέρω phero «нести» и hormone, от древнегреческого ὁρμή «импульс») представляет собой секретируемый или экскретируемый химический фактор, который вызывает социальную реакцию у членов одного вида. Феромоны представляют собой химические вещества, способные действовать вне тела секретирующего организма, влияя на поведение принимающего организма. Существуют феромоны, предупреждающие об опасности, о наличии еды, половые феромоны, и многие другие феромоны, которые влияют на поведение или физиологию. Феромоны используются множеством организмов, начиная от одноклеточных прокариот и заканчивая сложными многоклеточными эукариотами. Использование феромонов среди насекомых было особенно хорошо изучено. Кроме того, некоторые позвоночные и растения общаются с помощью феромонов.

Основное

Термин «феромон» был введен Питером Карлсоном и Мартином Люшером в 1959 году, от греческого слова pherein (транспортировать), и hormone (стимулировать). Феромоны иногда классифицируется как экто-гормоны. Феромоны исследовались ранее различными учеными, в том числе Женом-Генри Фабром, Джозефом А. Линтнером, Адольфом Бутенандтом и этологом Карлом фон Фришем, который давал им различные наименования, такие как «тревожные вещества». Эти химические мессенджеры транспортируются за пределы тела и влияют на нервные процессы, в том числе вегетативной нервной системы, путем гормональных или цитокин-опосредованных физиологических изменений, воспалительной сигнализации, изменений иммунной системы и / или изменений в поведении реципиента. Ученые предложили использовать этот термин для описания химических сигналов от сородичей, которые вызывают изменения в их поведении, вскоре после того, как немецкий биохимик Адольф Бутенандт охарактеризовал первое химическое вещество из этого вида, бомбикол, химически хорошо охарактеризованный феромон, высвобождаемый самкой шелкопряда, чтобы привлечь самцов.

Ограничения

Существуют физические ограничения по практическому размеру организмов, использующих феромоны, так как при малых размерах феромон диффундирует от источника организма быстрее, чем он может быть произведен, и нужная концентрация накапливается слишком медленно. По этой причине, бактерии являются слишком малыми организмами для того, чтобы использовать феромоны в качестве сексуальных аттрактантов на индивидуальной основе. Тем не менее, они используют их, чтобы определить локальную плотность подобных организмов и контролировать поведение, выполнение которого занимает больше времени (например, феромоны используются в чувстве кворума у бактерий или для содействия естественной способности к трансформации, т.е. половой передаче гена). Подобным же образом, простые животные коловратки имеют, по-видимому, слишком малый размер для того, чтобы самка могла оставить след, который мог бы найти самец, но у более крупных рачков самка оставляет за собой след, за которым самец может следовать.

Типы феромонов

Феромоны агрегирования

Феромоны агрегирования функционируют при выборе партнера, массовых атаках для преодоления сопротивления хозяина и при защите от хищников. Скопление организмов (неважно какого пола) в одном месте называется агрегацией. Половые аттрактанты, производимые самцами, называются феромонами агрегирования, так как они, как правило, приводят к тому, что представители обоих полов собираются в указанном месте и увеличивают плотность особей этого вида, которые собираются вокруг источника феромона. Большинство половых феромонов продуцируются самками; лишь небольшой процент сексуальных аттрактантов производят самцы. Феромоны агрегирования были обнаружены у насекомых из семейств Coleoptera, Diptera, Hemiptera, Dictyoptera и Orthoptera. В последние десятилетия была продемонстрирована важность применения феромонов агрегации для хлопкового долгоносика (Anthonomus Grandis), кукурузного долгоносика (Sitophilus zeamais), Sitophilus granarius, Sitophilus oryzae и полосатого клубенькового долгоносика (Sitona lineatus). Феромоны агрегирования являются одними из наиболее экологически селективных методов подавления вредителей. Они не токсичны и эффективны при очень низких концентрациях.

Феромоны опасности

Некоторые виды выпускают летучее вещество при нападении хищника, которое может вызвать реакцию полета (у тли) или агрессии (у муравьев, пчел, термитов) у представителей того же вида. Например, складчатокрылые осы используют феромоны для того, чтобы предупредить других особей об угрозе. У ос Polistes exclamans, сигнальные феромоны также используются для предупреждения о хищниках. Растения также имеют феромоны. Некоторые растения выделяют феромоны тревоги, когда на них пасутся животные, что приводит к образованию танина у соседних растений. Эти дубильные вещества делают растения менее аппетитными для травоядных.

Эпидеиктичные феромоны

Эпидеиктичные феромоны отличаются от территориальных феромонов, когда речь идет о насекомых. Фабр наблюдал и отметил, как «самки, которые откладывают свои яйца в плодах, осаждают также загадочные вещества в непосредственной близости от яиц, что служит сигналом для других самок того же вида, что им следует откладывать яйца в другом месте».

Феромоны, вызывающие реакцию

Феромоны, вызывающие реакцию – это феромоны, которые вызывают изменение в поведении получателя. Например, некоторые организмы используют мощные молекулы для привлечения противоположного пола на расстоянии более трех километров. В общем, этот тип феромонов вызывает быстрый ответ, но быстро перестает действовать. В отличие от этого, феромон праймер (феромон, провоцирующий большую цепь физиологических гормональных реакций) имеет более медленное начало и большую продолжительность действия. Например, кролики-матери выпускают феромоны молочных желез, которые провоцируют немедленное поведение самки при вскармливании детенышей.

Сигнальные феромоны

Сигнальные феромоны вызывают краткосрочные изменения, такие как высвобождение нейромедиатора, который активирует реакцию. Например, молекула ГнРГ функционирует как нейротрансмиттер у крыс, вызывая поведение лордоза.

Праймеры

Феромоны-праймеры вызывают изменение в поведении, связанном с развитием (чем и отличаются от всех других феромонов, которые вызывают изменения в поведении).

Территориальные феромоны

Территориальные феромоны выделяются в окружающую среду, отмечая границы и идентичность территории организма. У кошек и собак, эти гормоны присутствуют в моче, и эти животные отмечают таким образом периметр территории, на которую они притязают. У социальных морских птиц, копчиковая железа используется для обозначения гнезд, брачных подарков и границы территории.

Следовые феромоны

Социальные насекомые обычно используют следовые феромоны. Например, муравьи отмечают свои пути феромонами, состоящими из летучих углеводородов. Некоторые муравьи выделяют следовые феромоны, как они возвращаются в гнездо с пищей. Этот след привлекает других муравьев и служит для них в качестве ориентира. До тех пор, пока источник пищи остается доступным, вновь прибывающие муравьи постоянно обновляют следовый феромон. Феромоны требуют непрерывного обновления, поскольку они быстро испаряются. Когда запас пищи начинает сокращаться, действие следовых феромонов также заканчивается. У, по меньшей мере, одного вида муравьев, выделяются следовые отталкивающие феромоны, которые отмечают отсутствие пищи. Вид муравьев Eciton burchellii представляет пример использования феромонов для отмечания и поддерживания пути поиска пищи. Когда виды ос, такие как Polybia sericea, находят новые гнезда, они используют феромоны, чтобы привести остальную часть колонии к новому гнездовому участку. Социальные гусеницы, такие как лесной кольчатый шелкопряд, выделяют следовые феромоны, которые используются для передвижения группы.

Половые феромоны

У животных, половые феромоны указывают на доступность самок для спаривания. Кобели могут также выделять феромоны, которые передают информацию об их виде и генотипе. На микроскопическом уровне, ряд видов бактерий (например, сенная палочка, пневмококк, восковая бацилла) выпускают определенные химические вещества в окружающую среду, чтобы пробудить «компетентное» состояние у соседних бактерий. Компетенция – это физиологическое состояние бактерий, которое позволяет бактериальным клеткам принимать ДНК из других клеток и включать эту ДНК в их собственный геном, в ходе полового процесса, называемого трансформацией. Среди эукариотических микроорганизмов, феромоны способствуют сексуальному взаимодействию у многочисленных видов. Эти виды включают дрожжи Saccharomyces cerevisiae, нитчатые грибы Neurospora crassa и Mucor mucedo, водную плесень Achlya, водный грибок Allomyces macrogynus, слизистую плесень Dictyostelium discoideum, инфузорию простейшую Blepharisma japonicum и многоклеточные зеленые водоросли Volvox carteri. Кроме того, рачки-самцы могут следовать за трехмерным следовым феромоном, оставленным плавающей самкой, и гаметы самцов многих животных используют феромоны, чтобы найти женскую гамету для оплодотворения. Многие, если не все, виды насекомых, такие как муравей Leptothorax acervorum, моль Helicoverpa Zea, пчела Xylocopa varipuncta и бабочка Euphydryas editha, выпускают половые феромоны, чтобы привлечь партнера, и многие чешуекрылые (мотыльки и бабочки) могут обнаружить потенциального партнера на расстоянии в 10 километров. Ловушки, содержащие феромоны, используются фермерами для выявления и мониторинга популяций насекомых в садах. Кроме того, бабочки Colias eurytheme выпускают феромоны, что является важным фактором при выборе партнера. Влияние вирусной инфекции Hz-2V на репродуктивную физиологию и поведение самок моли Helicoverpa zea состоит в том, что при отсутствии самцов они проявляли поведение вызова и призывали партнера столь же часто, но в течение более коротких периодов, чем в среднем у контрольных самок. Даже после этих контактов, инфицированные вирусом самки осуществляли множество частых контактов с самцами и продолжали их призывать; было обнаружено, что такие самки производят в пять-семь раз больше феромонов и привлекают в два раза больше самцов, по сравнению с контрольными самками. Феромоны также используются пчелами и осами. Некоторые феромоны могут быть также использованы для подавления сексуального поведения других особей, что позволяет иметь место репродуктивной монополии (оса Р. Marginata). В отношении видов Bombus hyperboreus, самцы, или дроны, патрулируют феромоны, чтобы найти маток. Феромоны Bombus hyperboreus включают октадеценол, 2,3-дигидро-6-трансфарнезол, цитронеллол и геранилцитронеллол. Феромоны также используются для обнаружения течки у свиноматок. Кабаньи феромоны распыляются в свинарнике, и свиноматки, которые демонстрируют сексуальное возбуждение, доступны для разведения. Морские ежи выпускают феромоны в окружающую воду, посылая химическое сообщение, которое заставляет других ежей в колонии одновременно выделять свои половые клетки.

Другие

Классификация, основанная на воздействии феромонов на поведение, остается искусственной. Феромоны выполняют множество дополнительных функций.

Эволюция

Обработка хемосигналов, таких как феромоны, развивалась у всех типов животных и, таким образом, является наиболее старой филогенетической восприимчивой системой, разделяемой всеми организмами, включая бактерии. Было высказано предположение, что она служит для выживания путем создания соответствующих поведенческих реакций на сигналы угрозы, пола и статуса доминирования среди членов одного вида. Кроме того, было высказано предположение, что в ходе эволюции одноклеточных прокариот до многоклеточных эукариот, изначальная феромоновая сигнализация между отдельными организмами, возможно, развилась в паракринную и эндокринную передачу сигналов в пределах отдельных организмов. Некоторые авторы полагают, что реакции приближения-избегания у животных, вызываемые химическими сигналами, образуют филогенетическую основу для переживания эмоций у человека.

Вомероназальный орган

У рептилий, амфибий и млекопитающих не-приматов, феромоны обнаруживаются регулярными обонятельными мембранами, а также вомероназальным органом (ВНО), или органом Якобсона, который располагается в основании носовой перегородки между носом и ртом и является первым этапом дополнительной обонятельной системы. ВНО присутствует у большинства амфибий, рептилий и млекопитающих не-приматов, он отсутствует у птиц, взрослых узконосых обезьян (ноздри у которых смотрят вниз лица, а не по бокам) и человекообразных обезьян. Активная роль ВНО у человека в обнаружении феромонов является спорной; в то время как она явно присутствует у зародыша, похоже на то, что она атрофирована, сокращена или полностью отсутствует у взрослых. Три различных семейства вомероназальных рецепторов под названием V1Rs, V2Rs и V3Rs, предположительно, чувствительных к феромонам, были идентифицированы в вомероназальном органе. Все они являются рецепторами, связанными G-белком, но они лишь отдаленно связаны с рецепторами главной обонятельной системы.

Польза

Нечеловеческие животные

Феромонные ловушки

Феромоны некоторых видов насекомых-вредителей, таких как японский жук, остробрюхий муравей и непарный шелкопряд, могут быть использованы для того, чтобы выловить соответствующих насекомых в целях мониторинга, чтобы контролировать популяцию, создавая путаницу, предотвращая спаривание и предотвращая дальнейшую кладку яиц.

Избегание инбридинга

Мыши могут отличать близких родственников от более далеких на основе сигналов запаха, что позволяет им избегать спаривания с близкими родственниками и сводит к минимуму пагубный инбридинг. Хименес и др. показали, что инбредные мыши имеют значительно сниженную выживаемость, когда они повторно вводятся в естественную среду обитания. Помимо мышей, два вида шмеля, в частности, Bombus bifarius и Bombus frigidus, используют феромоны как средство распознавания родственников, чтобы избежать инбридинга. Например, самцы B. bifarius демонстрируют «патрулирующее» поведение, при котором они отмечают феромонами конкретные пути за пределами их гнезд, а впоследствии «патрулируют» эти пути. Репродуктивные самки, неродственные им, привлекаются феромонами, высвобождаемыми самцами, на этих путях, а самцы, которые сталкиваются с этими самками во время патрулирования, могут спариваться с ними. Интересно, что другие пчелы вида Bombus, такие как Bombus lapidarius, испускают феромоны как сигналы для спаривания.

Люди

В то время как люди в значительной степени зависят от визуальных ориентиров, нахождение в непосредственной близости от запахов также играет определенную роль в социосексуальном поведении человека. Трудность в изучении человеческих феромонов заключается в потребности в чистоте и отсутствии посторонних запахов у участников. Эксперименты были сосредоточены на трех классах предполагаемых человеческих феромонов: подмышечные стероиды, вагинальные алифатические кислоты, а также стимуляторы вомероназального органа.

Подмышечные стероиды

Подмышечные стероиды производятся семенниками, яичниками, апокринными железами и надпочечниками. Эти химические вещества не являются биологически активными до наступления половой зрелости, когда половые стероиды влияют на их активность. Изменение активности в период полового созревания предполагает, что люди могут общаться посредством запахов. Несколько подмышечных стероидов было описано в качестве потенциальных человеческих феромонов: андростадиенол, андростадиенон, андростенол, андростенон и андростерон. Андростенол является предполагаемым женским феромоном. В 1978 году Кирк-Смит провел исследование, в котором людям, на которых были надеты хирургические маски, обработанные андростенолом или не обработанные, показывали изображения людей, животных и зданий и просили оценить фотографии по степени привлекательности . Люди, маски у которых были обработаны андростенолом, оценивали фотографии как более «теплые» «дружественные». В наиболее известном исследовании изучался эффект синхронизации менструальных циклов у женщин на основе бессознательных сигналов запаха, эффект МакКлинток, названный в честь первого исследователя этой особенности, Марты МакКлинток из университета Чикаго. Группу женщин подвергали воздействию запаха пота других женщин. В зависимости от времени месяца, когда этот пот был собран (до, во время или после овуляции), наблюдалась связь с менструальным циклом женщины-реципиента, который ускорялся или, напротив, замедлялся. В исследовании 1971 года было предложено, что в этом процессе участвуют два типа феромонов: «один из них, производимый до овуляции, сокращает цикл яичников, а второй, производимый только в период овуляции, удлиняет цикл». Однако, недавние исследования и обзоры методологии поставили обоснованность ее результатов под вопрос. Считается, что андростенон секретируется только самцами в качестве аттрактанта для женщин, и считается положительным эффектором для их настроения. Похоже на то, что он оказывает различное влияние на женщин, в зависимости от того, в какой фазе менструального цикла находится женщина, наиболее высокая чувствительность наблюдается во время овуляции. В 1983 году, участники исследования, которых подвергали воздействию андростенона, испытывали изменения в электропроводности кожи. Было обнаружено, что андростенон воспринимается как более приятный у женщин во время овуляции. Похоже, что андростадиенон влияет на лимбическую систему и вызывает положительную реакцию у женщин, улучшая настроение. Ответы на андростадиенон зависят от личности и окружающей среды, в которой находится человек. Андростадиенон отрицательно влияет на восприятие боли у женщин. Женщины, как правило, положительно реагируют на андростадиенон, в то время как мужчины реагируют более негативно. В эксперименте Хаммера и МакКлинток, андростандиенон или контрольный запах наносили на верхнюю губу пятидесяти мужчин и женщин. Были протестированы четыре эффекта феромонов: 1) автоматическое внимание к положительной и отрицательной мимике, 2) сила познавательной и эмоциональной информации в качестве дистракторов в простой задаче на время реакции, 3) относительное внимание к социальным и несоциальным раздражителям (то есть, нейтральным лицам), и 4) настроение и внимательность в отсутствие социального взаимодействия. Лица, обработанные андростадиеноном, обращали больше внимания на эмоциональные выражения лиц и эмоциональные слова, но не проявляли повышенного внимания к нейтральным лицам. Эти данные свидетельствуют о том, что андростандиенон может усиливать внимание к эмоциональной информации, в результате чего человек чувствует большую сфокусированность. Считается, что андростадиенон модулирует то, как ум принимает и обрабатывает информацию. Дополнительные данные о роли феромонов в социосексуальном поведении были получены в двух двойных слепых плацебо-контролируемых экспериментах. Первый эксперимент 1998 года, проведенный Катлером, собрал 38 мужчин-добровольцев, которым давали либо «мужской феромон», либо контрольный запах. Было зарегистрировано шесть различных вариантов социосексуального поведения в течение двух недель. Это исследование показало увеличение сексуального поведения у пользователей феромона по сравнению с контрольной группой. Исследование 2002 года, проведенное McCoy и Pitino, было похоже на предыдущее исследование, за исключением того, что участниками были женщины, а не мужчины. Женщины, получавшие «женский феромон», сообщали о значительном увеличении во многих типах поведения, включая «половой акт», «сон рядом с партнером», «официальные даты», и «петтинг / привязанность / поцелуи». Исследователи полагают, что феромоны имели положительный эффект сексуального аттрактанта.

Вагинальные алифатические кислоты

Класс алифатических кислот (летучие жирные кислоты, в качестве типа карбоновой кислоты) был обнаружен у самок макак-резусов, которые производили шесть типов алифатических кислот в своем вагинальном секрете. Сочетание этих кислот называют «копулины». Одна из кислот, уксусная кислота, была обнаружена во всех образцах вагинальной жидкости женщины. Даже у людей, у одной трети человек наблюдались все шесть типов копулинов, количество которых увеличивается до овуляции. Копулины используются в качестве сигнала для овуляции; однако, поскольку овуляция у человека скрыта от других, считается, что они могут быть использованы для целей, отличных от сексуальных.

Стимуляторы вомероназального органа

Список использованной литературы:

Karlson P.; Lüscher M. (1959). «Pheromones: a new term for a class of biologically active substances». Nature. 183 (4653): 55–56. doi:10.1038/183055a0. PMID 13622694

Dusenbery, David B. (2009). Living at Micro Scale, Chapter 19. Harvard University Press, Cambridge, Mass. ISBN 978-0-674-03116-6

Landolt, J.P. (1997). «Sex attractant and aggregation pheromones of male phytophagous insects». American Entomologist. 43 (1): 12–22

Landoldt, P. J., Reed, H. C., and Heath, R. R. «An Alarm Pheromone from Heads of Worker Vespula squamosa (Hymenoptera: Vespidae)», «Florida Entomologist», June 1999

Следуй за мной!

Феромоны – биологически активные вещества, вызывающие у лиц противоположного пола сексуальное влечение на подсознательном уровне. Попадая в воздух, они воспринимаются рецепторами обоняния, которые посылают в мозг сигнал, возбуждающий половой инстинкт.

Говоря, что женщина покоряет мужчин своим запахом, мы говорим не только и не столько о духах, которыми она пользуется. «Волшебные» летучие вещества продуцируются в организме специальными железами и выделяются с потом. Чем больше феромонов выделяется в организме человека, тем более привлекательным в сексуальном отношении он будет казаться.
Но бывает и такое, что феромоны отталкивают. Это происходит в том случае, если, например, у двух людей сходная иммунная система, общий генотип. Таким образом природа заботится о наследственности будущих поколений.

Естественные феромоны тела выделяются, как уже было сказано, потовыми железами. Особенно активно они вырабатываются в подмышечных впадинах и других зонах роста волос. У мужчин мощнейшим источником феромонов является сперма; у женщин большое их количество в вагинальных выделениях. Их состав, кстати, меняется в период овуляции. В это время активные феромоны способны сделать женщину фантастически привлекательной для мужчины, толкнуть его на сумасбродные и романтические поступки.

Ставка на запах

Все это отнюдь не означает, что, собираясь на свидание, не следует принимать душ. Микроскопического количества свежего пота и вагинальных выделений вполне достаточно для самого привлекательного для мужчины запаха – естественного запаха женского тела. Не нужно «копить» этот запах несколько дней. А вот при использовании антиперспирантов следует быть осторожной: блокируя потовые железы, они подавляют и выработку феромонов, снижая сексуальность.

Запах человеческого тела несет много другой информации, которая усиливает или ослабляет реакцию мозга на феромоны. К примеру, дамам, сидящим на строгой диете, надеяться на свои феромоны не стоит: их имеет специфический запах из-за высокой концентрации в поте продуктов распада белка. Раздраженное состояние, обида, злость и прочие негативные эмоции также подавляют активность феромонов.

Делая ставку на феромоны , следует отказаться от фиксирующих средств для волос: они образуют на волосах пленку, блокирующую феромонный сигнал. Отпущенные на свободу волосы распространяют феромоны гораздо быстрее и сильнее, чем те, что собраны в строгую .

Чтобы усилить действие естественных феромонов, применяются духи, имеющие в своем составе «невидимый страсти». Входящие в состав таких композиций вещества (андростенон, андростенол и другие) производятся на основе химически чистых феромонов человека. Однако и обычные духи с приятным ароматом действуют ничуть не хуже, привлекая внимание к собственным феромонам тела. А если в составе парфюмерной композиции есть афродизиаки (стимуляторы сексуального влечения), эффект еще более усилится.

Танцуют все!

Наиболее эффективным способом обмена феромонами является танец: тело, разогревшись от быстрых движений, начинает активнее источать запахи. Однако ответная реакция партнеров во многом зависит и от их индивидуальной способности восприятия корой головного мозга соответствующих сигналов. Освободить реакции подсознания порой бывает достаточно сложно, и здесь на помощь должны прийти другие средства обольщения, о которых тоже не следует забывать.

Есть ли у людей феромоны? Прежде чем отвечать на этот непростой вопрос, необходимо дать определение, что же такое «феромон». После этого можно будет заняться измерением влияния предполагаемых феромонов на поведение или эндокринную систему.

В данной статье мы ответим на вопрос, заявленный журналом Science в 2005 г. в качестве одной из 100 выдающихся проблем эпохи (Anonymous 2005). Цель статьи – кратко обобщить несколько ключевых моментов из «Великого мифа о феромонах» (Doty 2010), касающихся этого вопроса. Влияние музыки, освещения и ароматов на настроение и физиологическое возбуждение является очевидным, но есть ли доказательства наличия у человека уникальных веществ, то есть феромонов, которые специфически изменяют его состояние? Существуют ли такие особые соединения, способные вызывать изменения в гормональной системе человека, например, изменять длину менструального цикла?

Историческое вступление

Прежде чем задаваться подобными вопросами, полезно рассмотреть возникновение понятия «феромоны». В начале 1930-х энтомолог Бете (Bethe) предложил называть эндогормонами гормоны, выделяющиеся внутри тела насекомых, а экзогормонами – выделяющиеся во внешнюю среду. Экзогормоны в свою очередь были разделены на химические вещества внутривидового действия – гомойогормоны, и межвидового действия – аллойогормоны (Bethe 1932). В 1959 г. Карлсон и Люшер заменили термин «гомойогормон» на «феромон» (Karlson & Lüscher 1959). Эти же авторы определили феромоны как «вещества, выделяемые в окружающую среду живыми организмами и вызывающие специфическую ответную реакцию (например, определённое поведение или специфичный процесс развития) у воспринимающих их особей того же вида». Они разделили феромоны, которые действуют через обоняние, и вещества, которые оказывают своё действие оральным путем или через пищеварение. Первые провоцировали немедленные реакции (напр., побуждение и направление полёта самца тутового шелкопряда Bombyxmori к самке), а последние задерживали эндокринные или репродуктивные изменения, вроде веществ, определяющих кастовую принадлежность многих социальных насекомых.

Хотя впоследствии и возникло множество сомнений и уточнений насчёт целесообразности и важности использования этого термина в отношении насекомых – например факт, что насекомые обладают удивительной способностью к обучению и могут реагировать на огромный спектр запахов, – понятие о феромонах и связанный с ним термин были систематизированы энтомологами и другими биологами. Заглянув сейчас в историю, мы можем отметить, что такая классификация поддавалась сомнению даже в отношении насекомых. Так, некоторые энтомологи замечают, помимо прочего, что смеси химических веществ, а не отдельные соединения, служившие образчиками феромонов насекомых (Karlson & Butenandt 1959), являются нормой для выявления большинства поведенческих и репродуктивных процессов у насекомых (Holldobler 1999). Тем не менее, в 1960-х и 1970-х понятие феромонов было распространено на млекопитающих. В знаковом обзоре, опубликованном в Science, Паркс и Брюс (Parkes and Bruce, 1961) вновь заявили о дихотомии, использованной Бете, заметив, что некоторые «химические мессенджеры» действуют во внутренней среде человека (напр., гормоны и «другие возбуждающие вещества» вроде CO 2), а другие (напр., «феромоны») действуют при контакте двух индивидов через приём пищи, абсорбцию либо органы чувств. Данные авторы сделали вывод, что «последние 40 лет эндокринология процветает; теперь стоит ожидать и расцвета экзокринологии».

Обобщение концепции феромонов на млекопитающих было популяризовано энтомологом Уилсоном в статье в Scientific American 1963 г. (Wilson 1963). Автор недвусмысленно задал тон концептуализации природы обоих видов феромонов млекопитающих: релизеров и праймеров. В случае с релизерами, он сосредоточился на мускусных запахах и указал следующее:

Феромоны, которые производят простой эффект релизера (отдельную специфическую реакцию, обрабатываемую непосредственно центральной нервной системой), широко распространены в царстве животных и выполняют множество различных функций. Химическая структура шести аттрактантов показана [на рисунке]. Хотя два из шести – запахи млекопитающих мускон и циветон – были известны в течении около 40 лет, и им обычно приписывается половая функция, их точное значение никогда не было строго определено в экспериментах с живыми животными. На самом деле млекопитающие, похоже, используют похожие на мускус соединения для нескольких задач: чтобы метить территорию, охранять её и определять половую принадлежность.

В последствие в литературе появились данные о выделении и идентификации феромонов млекопитающих. Первоначально внимание уделялось феромонам-релизерам, и рассматривались а) химические вещества в вагинальном секрете макак-резус, которые якобы побуждали самцов к совокуплению (Curtis et al. 1971; Michael & Keverne 1970; Michael et al. 1971); б) вещества в предплюсневых обонятельных железах самцов чернохвостого оленя, которые провоцировали самок на облизывание (Brownlee et al. 1969; Müller-Schwarze 1971; Müller-Schwarze et al. 1974); в) материал из среднебрюшной обонятельной железы монгольской песчанки, привлекающий внимание других песчанок (Thiessen et al. 1974); и г) два стероида из подчелюстных слюнных желез кабанов, которые понижали порог для стимулированного лордоза у самок свиней (а именно, 5α-андрост-16-ен-3-он и связанный с ним спирт) (Melrose et al. 1971). Однако подобные единичные химические вещества редко полностью имитировали эффективность чистого секрета самок, а эффективность реакции сильно зависела от обучения и опыта. Кроме того, многие исследователи указывают, что млекопитающие – не насекомые, и химические вещества просто не могут вызывать изменения в поведении млекопитающих так, как это происходит у насекомых. Бронсон предложил, например, заменить термином «сигнальный» термин «релизер» в описании класса феромонов (Bronson 1968), а Уиттен и Чемплин утверждали, что «поведенческий» мог бы служить адекватной заменой (Whitten & Champlin 1973). Другие исследователи предложили заменить термин «феромон-релизер» терминами вроде «социальные запахи» (Brown 1979), «гомеохимические вещества» (Martin 1980) и «химические сигнальные вещества» (Albone 1984). Как логично отметил Бронсон (1976, с. 123):

Неудачным аспектом подобных обобщений [от насекомых] является тенденция рассматривать общение млекопитающих в рамках простой схемы стимул-реакция. Например, сейчас довольно распространены упоминания «провоцирующих (выявляющих) агрессию» и «подавляющих агрессию» феромонов у мышей (напр., Lee & Griffo 1974; Mugford & Nowell 1972). Очевидно, смысл данной терминологии основывается на наличии двух простых соединений в моче, которые однозначно либо провоцируют, либо подавляют стереотипную агрессивную реакцию. Социальное поведение млекопитающих просто не функционирует таким образом, за исключением разве что некоторых чистых рефлексов.

Бронсон обращает внимание, что нервная система у мышей не только состоит из большего количества нейронов, чем насекомого, но и качественно отличается степенью кортикализации функций, количеством связей и гибкостью поведения. Он продолжает:

Большинство феромонов насекомых являются единичными соединениями или простыми смесями, обычно выделяемыми определёнными железами и провоцирующими стереотипные реакции даже в абсолютно неподходящих условиях. Множество стандартных проверок аттрактантов насекомых основаны на изучении копуляторного поведения как ответа на ароматизированную фильтровальную бумагу, при этом многократное повторение этого теста во многих случаях не приводило к значительному изменению ответа (Birch 1974). Однако сложно представить, что самец мыши будет пытаться совокупиться с пахнущим листком бумаги, и, тем более, будет делать это снова и снова. Чрезвычайно сложно применить простое понятие релизера к большей части социального поведения млекопитающих – неважно, вызывается оно в какой-то мере запахами или нет. Кроме того, опыт оказывает основательное влияние на социальное поведение млекопитающих. И на самом деле, было не так уж много попыток исследовать влияние опыта на реакцию млекопитающих, вызываемую запахами. Однако имеющиеся исследования, как правило, обычно подтверждают значительную роль опыта. Так, на ранних стадиях жизни млекопитающих видовая идентификация, может легко подвергаться влиянию запахов (напр., Carter & Marr 1970; Mainardi, Marsan, & Pasquali 1965; Marr & Lilliston 1969), а наличие сексуального опыта является детерминирующим фактором при реакциях на половые запахи (напр., Caroom & Bronson 1971; Carr, Loeb, & Dissinger 1965; Carr, Loeb, & Wylie 1966). И здесь имеет смысл задаться вопросом, насколько вообще концепцию феромонов, оказавшуюся полезной в изучении поведения и физиологии насекомых, допустимо искажать до такой степени, чтобы объяснять ей поведение млекопитающих, где сложные комплексные смеси веществ вызывают разнообразные, нестандартные реакции, подверженные изменениям в соответствии с опытом.

Как было подробно описано в моей книге (Doty 2010), попытки идентифицировать феромоны млекопитающих были преимущественно неудачными, вне зависимости от того, рассматривались ли эти вещества как релизеры, праймеры, модуляторы или любой другой вид якобы феромонов. Такие попытки неизбежно сталкиваются со многими концептуальными, операционными и практическими проблемами, которые выходят далеко за пределы семантики, включая предположения, связанные с врождённостью, химической сложностью и природой системы восприятия в целом. К сожалению, объём главы не позволяет мне полностью раскрыть данные вопросы, поэтому сосредоточимся на наиболее популярных заявлениях о человеческих феромонах.

В поисках феромонов человека

Поиск феромонов человека стал приоритетным вскоре после того, как Алекс Комфорт в 1971 г. опубликовал в журнале Nature знаковую статью «Вероятность существования феромонов человека» (Comfort 1971). Хотя прошло почти полвека с момента публикации этой статьи, и можно с уверенностью сказать, что до сих пор не было открыто никакого химического вещества или простого набора веществ, который можно было бы считать человеческим феромоном. Несмотря на это, некоторые исследователи предположили, что андрогенные стероиды являются феромонными веществами; мы рассмотрим этот вопрос далее в настоящей главе. Некоторые нейробиологи даже утверждали, что вомероназальный орган (ВНО), хемосенсорное образование в основании носовой перегородки некоторых млекопитающих и других позвоночных, является рецептором феромонов, хотя многие оставили эту неоднозначную точку зрения, когда было сделано открытие, что этот орган (по крайней мере, у мышей) также содержит рецепторные белки, характерные для основной обонятельной системы. Существуют сведения, что люди обладают рудиментарным ВНО, одна группа учёных утверждала, что этот маленький мешочек вполне функционирует, по-разному реагируя на химические вещества у мужчин и женщин, изменяя автономные процессы (Berliner et al. 1996; Monti-Bloch et al. 1994). При этом не существует никакой связи этого рудиментарного органа с нервной системой, а у людей нет структуры мозга, с которой могла бы установиться такая связь (напр., дополнительной обонятельной луковицы), подобное воздействие можно более точно объяснить стимуляцией тригеминального нерва.

Источники предполагаемых феромонов человека

Как и все позвоночные, люди экскретируют или секретируют множество разных химических элементов через мочу, фекалии, дыхание, гениталии, слюну и кожные железы. Большинство защитников концепции феромонов человека предполагают, что кожные железы являются источником активных феромонов. Все три основных вида кожных желез – апокринные потовые железы, эккринные потовые железы и сальные железы – могут вырабатывать пахучие химические соединения. Теоретически подобные вещества могут восприниматься системой обонятельного, вкусового или тройничного нерва, или вливаться в общий кровоток через сосудистую сеть носа, пазух, ротовой полости и лёгких (Doty 2008). На некоторых участках тела три основных вида кожных желез связаны с волосяными фолликулами, как показано на рисунке 1.

Рисунок 1. Схематическое изображение пилосебацейного комплекса с апокринными и эккринными потовыми железами. (С) 2013, Ричард Л. Доти.

Выделения апокринных потовых желез содержат липиды, включая холестерин, сложные эфиры стерина, триглицериды, диглицериды, жирные кислоты и сложные восковые эфиры. Считается, что в целом такой секрет не имеет запаха, пока на него не действуют аэробные коринебактерии (Leyden et al. 1981). Апокринные железы имеют самую высокую плотность в подмышечных впадинах и промежности (Doty 1981). Эти железы начинают функционировать в период полового созревания и выделяют свои секреты в ответ на волнение, страх, боль или сексуальное возбуждение (Wilke et al. 2007). У лошадей и некоторых других копытных апокринные железы участвуют в терморегуляции, но людей и большинства других млекопитающих это не касается (Scott et al. 2001). У нашего вида они предположительно являются рудиментарными частями защитной системы, когда-то служившей, чтобы отгонять хищников и нежелательных представителей собственного вида.

Эккринные потовые железы, расположенные практически на всей поверхности тела, играют ключевую роль в регуляции температуры тела и (у человека) могут выделять до трёх литров водного раствора в течение одного часа (Tobin 2006). В отличие от апокринных желез, они могут быть напрямую соединены с поверхностью кожи независимо от волосяных клеток. Их секрет преимущественно контролируется симпатической нервной системой и выделяется в ответ на стресс, упражнения и другую энергичную деятельность (Nicolaides 1974). Обычно считается, что эккринный пот не имеет запаха, но он может приобрести некоторый аромат вследствие питания определёнными продуктами (напр., запах чеснока) и болезни (синдром рыбного запаха) (Simehoff et al. 1977).

Большинство липидов и выделений, направленных на защиту кожи от микробов, вырабатываются в сальных железах (Nicolaides 1974). Считается, что их выделения обладают слабым приятным ароматом, если не подвергаются воздействию бактерий. Подобно апокринным железам, они увеличиваются во время полового созревания. Они имеют наибольшую плотность на лбу, лице и коже черепа, и, подобно эккринным потовым железам, отсутствуют на ладонях и ступнях. Веки, наружные слуховые проходы, ноздри, губы, слизистая оболочка щёк, грудь, крайняя плоть и аногенитальная область содержат особые сальные железы. Эти железы также вовлечены в регуляцию локального образования стероидов, барьерную функцию кожи и выделение анти- и провоспалительных соединений (Tobin 2006).

Сенсорное исследование секрета подмышечных впадин

Можно ли определить пол по запаху секрета подмышечных впадин?

Возникает вопрос, можно ли по запаху секрета подмышечных потовых желез воспринять информацию, которая очень важна для репродуктивного поведения, – ведь большинство сторонников гипотезы существования феромонов человека сосредоточили своё внимание на этом типе выделений или содержащихся в них соединений. Чтобы проверить данную гипотезу, Расселл (Russell, 1976) заставил 13 женщин и 16 мужчин носить футболки в течение 24 часов, не принимая душ и не пользуясь дезодорантом. Затем испытуемым давали понюхать расположенные под мышками участки трёх футболок: а) собственная футболка испытуемого; б) футболка незнакомого мужчины; в) футболка незнакомой женщины. Задание состояло в том, чтобы опознать собственный запах и определить, какой из двух оставшихся принадлежал мужчине. 9 из 13 женщин и 13 из 16 мужчин правильно выполнили оба этих задания. Это дало Расселлу возможность заключить, что «на основе обонятельных подсказок может осуществляться как минимум рудиментарная функция различия полов и распознавания индивидов».

Однако результаты данного исследования могут быть объяснены тем, что мужские запахи обычно сильнее и неприятнее женских из-за а) бо́льшего размера апокринных желез и б) небритых подмышек у мужчин. Волосы в подмышечных впадинах увеличивают площадь для активности бактерий и молекулярной диффузии. Таким образом, испытуемые могли приписывать более сильные и неприятные запахи мужчинам, а более слабые и менее неприятные – женщинам, подобно тому, как в зависимости от роста бо́льшую массу обычно приписывают мужчинам, а меньшую – женщинам.

Чтобы проверить это, нами была проведена серия исследований, в которых добровольцы мужского и женского пола носили под мышками марлевые тампоны на протяжении примерно 18 часов (Doty et al. 1978). Тампоны затем были представлены во флаконах 10 мужчинам и 10 женщинам вместе с контрольным флаконом без запаха. Испытуемых проинструктировали следующим образом:

Вам представят набор нюхательных бутылочек, содержащих человеческий пот. Мы хотим, чтобы вы сказали нам, какому полу принадлежит каждый из образцов. Набор запахов может включать и мужские, и женские образцы, либо только мужские, либо только женские. То есть может быть несколько мужских запахов и несколько женских, или исключительно мужские/женские. Не позволяйте себе думать, будто здесь представлено некое определённое количество образцов одного или другого пола.

От испытуемых также требовалось оценить относительную интенсивность и приятность запахов по специальной методике (Doty & Laing 2003). В одном из экспериментов половина запахов принадлежала мужчинам, а половина – женщинам. В остальных случаях все запахи были либо мужскими, либо женскими.

Результаты эксперимента, в котором добровольцы нюхали и мужские, и женские образцы, представлены на рисунке 2. Четыре из пяти мужских, а также три из четырех женских запахов были правильно идентифицированы как минимум половиной испытуемых. Очевидно, что насыщенность раздражителя была неразрывно связана с определением пола, а контрольный образец (B) почти всегда приписывался женщинам.

Рисунок 2. Соотношение между воспринимаемой интенсивностью и долей испытуемых, которые приписали каждый запах мужчинам. Все запахи принадлежали женщинам. В означает контрольный образец. (Перепечатано из Doty, R.L. (1981). Chem. Senses 6).

На рисунке 3 показаны результаты эксперимента, где были представлены только женские запахи. В данном случае самые сильные запахи приписывались мужчинам, а самые слабые – женщинам, даже несмотря на то, что в действительности все они были женскими. Все испытуемые отнесли контрольный образец к женскому полу. Эти данные дают возможность предположить, что интенсивность и/или приятность запаха были основой для определения пола.

Рисунок 3. Соотношение между насыщенностью запаха, полом добровольца, которому он принадлежал, и процентной долей испытуемых, которые приписали каждый запах мужчинам. Мужской и женский символы обозначают пол добровольца. В означает контрольный образец. (Из Doty, R.L. (1981).

Если секрет желез в подмышечных впадинах служит сексуальным аттрактантом без значительной обработки, можно было бы ожидать, что оценки приятности женских запахов будут выше у мужчин, чем у женщин, и что обратное будет соответствовать мужским запахам. Однако мы обнаружили, что и женщины, и мужчины оценили мужские запахи как более интенсивные и менее приятные по сравнению с женскими, при схожести в относительной разнице ответов разных полов (rs > 0,90) (Doty et al. 1978). Обратная зависимость была выявлена между общими оценками насыщенности и приятности (r = –0,94, p

Это говорит о том, что никакое различие в приятности или интенсивности запаха не воспринимается, когда одинаковое количество мужского и женского апокринного пота содержится в пробирке с аэробными коринеформными бактериями, которые производят характерный запах тела (Gower et al. 1994). Кроме того, соблюдение гигиены в области подмышечных впадин значительно снижает способность испытуемых определять пол, что согласуется с гипотезой, будто относительная интенсивность или приятность запаха является основой для половой идентификации (Schleidt 1980). Когда подмышечный секрет представлен в одинаковом количестве, мужчины и женщины не различают его по приятности, чего можно было бы ожидать, если бы данный секрет содержал различные половые феромоны, ассоциирующиеся с привлекательностью/отвращением (Zeng et al. 1996). Неизвестно, до какой степени обучение изменяет гедонические реакции на подмышечные запахи, хотя дети, которые способны идентифицировать их источник – т.е. подмышки, оценивают такие запахи как более интенсивные и менее приятные, в отличие от детей, которые не могут найти источник запаха, что подразумевает некоторую роль концептуального обучения. В соответствии с исследованиями взрослых, девочки-подростки расценивают подмышечные запахи как более интенсивные и менее приятные, если сравнить с оценками мальчиков-подростков (Stevenson & Repacholi 2003).

Важным представляется тот факт, что не существует разницы между полами в не-пахнущих белках-предшественниках в апокринных железах, которые отвечают в итоге за подмышечный запах, хотя мужчины и могут быть более склонны к выделению пота в ответ на стресс, чем женщины (Spielman et al. 1998). Ещё один момент – это существенное влияние рациона на приятность и интенсивность подмышечных запахов. В одном из исследований 17 мужчин посадили на мясную диету на 2 недели, а потом на диету без мяса на 2 недели, последовательность диет была различной (Havlicek & Lenochova 2006). Подмышечные выделения собирались на марлевые тампоны, которые испытуемые носили в течение 24 часов в конце диетного периода. Запахи добровольцев на мясной диете были оценены как менее приятные, менее притягательные и более интенсивные, чем запахи добровольцев на диете без мяса. Эти результаты дают возможность предположить, что некоторые половые различия, наблюдаемые в исследованиях подмышечных запахов, могли быть спутаны пищевыми привычками, зависящими от пола – мужчины, например, в среднем едят больше мяса, чем женщины (Shiferaw et al. 2012).

Влияют ли выделения на настроение?

Подобно визуальным образам и звукам, запахи несомненно могут влиять на человеческое настроение, эмоции и чувства. Есть ли какие-то доказательства, что продукты человеческой секреции или экскреции – секрет потовых желез в подмышечных впадинах, например, влияют на эмоции иначе, чем остальные запахи? К сожалению, эта тема мало исследована наукой, и ни один эксперимент не задействовал контрольные ароматные вещества, чтобы определить, является ли определённое воздействие специфическим для предполагаемого феромонного раздражителя.

В одном из немногих исследований, касавшихся влияния подмышечных запахов человека на настроение, Чен и Хавиленд-Джонс (Chen and Haviland-Jones, 1999) заключили: «Контакт с подмышечными ароматами женщин, женщин старшего возраста и взрослых в целом эффективнее снижал подавленность, чем контакт с подмышечными ароматами молодых людей, мужчин и подростков». В данном исследовании 5 девочек и 5 мальчиков препубертатного возраста, 5 студенток и 5 студентов колледжа, 5 пожилых женщин и 5 пожилых мужчин несколько дней носили марлевые тампоны в указанной области. До и после того, как понюхать пропитанные запахом пота тампоны в чашках Петри, испытуемые оценивали своё текущее настроение по дифференциальной эмоциональной шкале (Izard 1993). Участие принимали более 300 волонтёров, причём каждый из них нюхал только один образец вышеупомянутых раздражителей. Однако пристальный критический анализ эксперимента Блэком (Black, 2001) выявил, что среднестатистическое положительное настроение обычно снижалось у испытуемых, контактировавших с подмышечными запахами в каждой из 6 групп добровольцев, что противоречило выводам авторов. Кроме того, критик отметил, что дифференциальная эмоциональная шкала была неправильным способом фиксации настроения, поскольку она разработана, чтобы определять частоту ощущения разного настроения, а не его кратковременные изменения. Это навело Блэка на мысль, что испытуемые, вероятно, были смущены, как же им отвечать на вопросы теста после эксперимента. Что ещё более важно, Блэк заметил, что хотя Чен и Хавиленд-Джонс собрали контрольные данные (тампоны, просто оставленные дома, которые не носились под мышками), последние не были должным образом отображены в статистическом анализе. При сравнении средних значений в каждой из исследуемых групп с контролем статистически значимого отличия обнаружить не удалось. Блэк заключил (с. 216):

Очевидно, что работа не даёт никаких оснований считать, что определённые человеческие запахи могут снижать подавленное настроение.

Андростенон, андростенол и андростадиенон как феромоны человека

Проводилось множество исследований веществ, которые априори считались феромонами человека, а именно: 5α-андрост-16-ен-3α-он (андростенон), 5α-андрост-16-ен-3α-ол (андростенол) или андроста-4,16-диен-3-он (андростадиенон).

В этой части отмечу основные логические доказательства того, почему мне видится маловероятным, что эти вещества имеют отношение к феромонам человека. Что касается обзора многочисленных исследований этих веществ в попытке доказать их феромонные свойства, читатель может их найти в другой работе (Havlicek et al. 2010; Doty 2010).

Существует несколько причин, почему эти вещества были заподозрены в феромонной активности (Doty 2010). Сюда входят следующие:

Будучи стероидами, они подходят к понятию феромона как «выделяемые во внешнюю среду гормоны»;

Они принадлежат к немногим идентифицированным соединениям, концептуально связанным с репродуктивным поведением млекопитающих, которое некоторые считают феромонным (напр., лордоз у самки свиньи);

Как правило, их запах напоминает мочу или мускус (для тех, кто может его почувствовать), что укрепляет представление об их животной природе и народное поверье, что мускус является социальным аттрактантом у людей (Gower et al. 1985; Kloek 1961; Le Magnen 1952);

Они обычно присутствуют, хоть и в небольших количествах, в человеческой моче, подмышечном апокринном поте, слюне и сперме (Brooksbank & Haslewood 1961; Brooksbank et al. 1974; Gustavson et al. 1987; Kwan et al. 1992; Nixon et al. 1988), что создаёт возможность передачи данных веществ от одного человека к другому;

Они встречаются у мужчин в бо́льшей концентрации, чем у женщин, что предполагает половой диморфизм их выделения (Gower & Ruparelia 1993; Lundström & Olsson 2005);

Как правило, женщины более чувствительны к этим веществам, чем мужчины (Doty 1986), что предполагает половой диморфизм их восприятия;

В свете находок, что люди могут в какой-то степени определять половую принадлежность на основе запаха подмышек или дыхания (Doty et al. 1978, 1982; Hold & Schleidt 1977), можно предположить, что эти стероиды служат этой возможности;

Поскольку функции андростенола в отношении людей неизвестны, эти результаты навели нескольких учёных на мысль, что стероид может функционировать как человеческий феромон» (Gustavson et al. 1987).

Подобные наблюдения сперва кажутся убедительными, но тщательное исследование выявляет следующие проблемы:

На самом деле концентрация стероидов в подмышечных впадинах человека низка и очень сильно варьируется от человека к человеку. Используя ГХМС (газовая хроматография – масспектрометрия), Никсон и др. обнаружили, что лишь у 10 из 24 мужчин в волосах под мышками присутствовал андростенон (Nixon et al. 1988), а связи между возрастом добровольцев и наличием стероида не наблюдалось. Другие исследователи, используя разные аналитические методы, не зафиксировали присутствия андростенона в образцах свежего апокринного пота или в секрете, собранном с помощью стерильных марлевых тампонов (Bird & Gower 1981; Labows et al. 1979). До того, как в процесс включаются бактерии, уровень андростадиенона слишком низок, чтобы его вообще можно было выявить по запаху (Gower et al. 1994; Labows 1988);

Из того, что какие-то соединения содержатся в поте или других выделениях, вовсе не следует, что эти вещества передают важную социальную информацию или влияют на репродуктивные процессы. На самом деле, андростенон и андростенол распространены в царствах животных и растений, они даже содержатся в корнях овощей вроде пастернака и сельдерея (Claus & Hoppen 1979). В одном из исследований, например, андростерон был обнаружен в 60–80% исследуемых растений (Janeczko & Skoczowski 2005);

Предполагая, что именно обоняние является механизмом восприятия этих стероидов, отметим, что ни один из них не оказывает значительного влияния на восприятие запаха тела, который обусловлен главным образом смесью нормальных, разветвлённых и ненасыщенных кислот C6-C11 (Hasegawa et al. 2004; Zeng et al. 1991, 1992);

Значительная часть людей вообще не способна ощущать запах андростенона и подобных стероидов (Amoore et al. 1977; Koelega 1980; Ohloff et al. 1983), хотя в некоторых случаях люди способны распознать его в очень высоких концентрациях. (Wysocki et al. 1989). Данный факт, в совокупности с тем, что большинство чувствительных к этим веществам людей находит их запах отталкивающим или неприятным (Gower et al. 1985;Jacob et al. 2006; Koelega 1980), явно ограничивает их значение в социальном взаимодействии как «половых феромонов». Например, периодический контакт с андростадиеноном приводит к возрастающему отвращению при его восприятии (Boulkroune et al. 2007).

Сомнительно, что сам по себе критерий сходности запаха какого-то вещества с мускусом или мочой может выступать в качестве обоснования для причисления вещества к разряду феромонов;

Половые различия и незначительные колебания менструального цикла могут возникать в результате действия огромного спектра пахнущих веществ, включая синтетические, поэтому данные вещества не являются чем-то особенным в этом отношении (Doty & Cameron 2009);

Как было замечено ранее в этой главе, способность людей определять пол своих сородичей на основе подмышечных и других запахов, присущих обоим полам (вроде аромата дыхания), зависит скорее от интенсивности либо приятности задействованных запахов, а не от химического состава (Doty et al. 1978, 1982);

Если феромоны являются специфическими для каждого вида, – а это неотъемлемая их характеристика в первоначальных и наиболее последовательных определениях (Doty 2010), – то перенос результатов исследований свиней на человека – это оксюморон.

Нехватка знаний о функциях выделения и веществ в нём не повышает вероятность того, что он служит человеческим феромоном.

Представление об андростеноне и андростеноле как о феромонах свиней первоначально произошло от наблюдений, что эти вещества вызывают более сильную реакцию замирания у свиней-самок при распылении рядом с их носами (Hafez & Signoret 1969; Melrose et al. 1971; Patterson 1966, 1968; Stefanczyk-Krzymowska et al. 2000). Как было замечено Клаусом и Хоппеном (Claus and Hoppen, 1979, с. 1674):

Для свиней-самок в период течки … [андростенон] является очень привлекательным «мужским парфюмом», который выделяется в слюне кабана перед спариванием и стимулирует «рефлекс замирания» у самок, таким образом действуя как феромон-афродизиак.

Но следует подчеркнуть, что андростенон и андростенол не обладают инвариантным воздействием даже на позу свиней-самок. Как показано в таблице 1, подобные стероиды не могут способствовать лордозу всех самок и не являются единственным стимулом, который способствует стойке под давлением. Свиньи не приходят в возбуждение от всех самцов, вероятно, демонстрируя схожие с собаками предпочтения (Beach & LeBoeuf 1967). Самое экономное объяснение того, как андростенон и андростенол действуют на поведение домашних свиней, состоит в обуславливании проявления лордоза в ответ на запах этих веществ. Элбоун (Albone, 1984) обобщает этот запутанный случай следующим образом (с. 238):

Таблица 1. Влияние различных стероидов, обнаруженных в секрете половозрелых кабанов, на стимулированный лордоз у свиноматок при течке.

Однако дело обстоит несколько сложнее, чем кажется. Самка свиньи при течке возбуждается в ответ не только на обонятельные сигналы, но и, например, на звук хрюканья партнёра. В естественной ситуации свинья подвергается одновременному воздействию многих факторов – запаховых, зрительных, тактильных и звуковых, каждый из которых играет некоторую роль в стимуляции реакции замирания, хотя очевидно, что запаховые сигналы очень важны. Экспериментально также было обнаружено, что самка свиньи при течке демонстрирует такую же реакцию в ответ на запах мочи кабана или его препуциальной жидкости. В этих субстанциях [андростенон и андростенол] либо отсутствуют, либо присутствуют в очень низких количествах. Кроме того, самка при течке реагирует в разной степени и на запахи других, сопутствующих стероидов.

Если бы эти стероиды действительно эффективно влияли на людей как феромоны, можно было бы задать следующие вопросы: Находят ли женщины привлекательным запах свиней-самцов или испытывают возрастающее желание заниматься сексом при таких ароматах? Является ли уровень деторождаемости или другие показатели полового поведения более высоким в штатах или округах со свиными фермами?

Феромоны синхронии человеческих менструальных циклов

В очень известной статье из журнала Nature от 1971 г. сообщалось, что менструальные циклы близких подруг или соседок по комнате со временем синхронизируются (напр., за шестимесячный период дни начала их менструаций сблизились) (McClintock 1971). Впоследствии подобное совпадение наблюдалось во многих исследованиях (см. Doty 2010). Однако до сих пор не был идентифицирован феромон, который, как предполагается, обуславливает этот эффект (примечание редакции: часто на эффект синхронизации циклов необоснованно ссылаются как на установленное явление, в частности это ). Важно и то, что в научной литературе есть данные, которые на основании статистического подхода ставят под сомнение сам факт наличия явления синхронизации менструальных циклов и его эволюционную основу. (Arden & Dye 1998; Schank 1997, 2000, 2001, 2006; Strassmann 1997, 1999; Wilson 1987, 1992; Yang & Schank 2006; Ziomkiewicz 2006).

Существует ли менструальная синхрония?

На основании статистического анализа Уилсон (Wilson, 1987) заключил, что на момент проведения этого анализа явление синхронии не было наглядно показано ни в одном из исследований (напр., исследования Graham & McGrew 1980; McClintock 1971; Preti et al. 1986; Quadagno et al. 1981; Russell et al. 1980). Он заметил, что единственная очевидная разница между экспериментами, которые выявили и не выявили синхронию, состояла в том, что последний включал людей с нерегулярным циклом. Если их исключали из анализа, то результаты менялись в сторону поддержки гипотезы синхронизации. Он описал следующие три источника ошибок, свойственных методу анализа синхронии МакКлинток:

Ошибка I: Предположение, что разница между датами начала менструаций у двух случайно выбранных субъектов варьируется случайным образом в течении нескольких циклов. Что не позволяет объяснить тот факт, что примерно 50% пар циклов разной продолжительности будут демонстрировать склонность к синхронизации в случаях, когда учтено сравнительно мало циклов.

Ошибка II: Неверное вычисление абсолютной разницы между началом циклов у испытуемых. Существуют два момента:

1. Нескорректированная разница в датах начала менструаций (которая возникает только при вычислении по методу МакКлинток) всегда больше, чем скорректированный интервал (который вычислялся в последующих работах). Это увеличивает среднюю разницу в интервалах между циклами, приводя к тому, что мы можем ошибочно наблюдать синхронизацию.

2. Нескорректированная разница дат начала менструаций меняет направление изменений, происходящих в циклах пары субъектов. Это происходит из-за того, что самое раннее начало цикла после корректировки становится самым поздним.

Ошибка III: Исключение данных об испытуемых по причине несоответствия количества менструаций дизайну исследования. Приводит к искажению полученных результатов в сторону синхронизации за счёт снижения дисперсии в конечной абсолютной разнице дат. Типичное явление в исследованиях, обнаруживавших доказательства менструальной синхронии.

Простое объяснение второй ошибки появилось в колонке Сесила Адама «Настоящий дурак» в газете Chicago Reader (Adams 2002). Предположим, что исследование менструального цикла начинается 1 октября (см. рисунок 4). Первая испытуемая говорит, что у неё 28-дневный цикл, в котором три менструации начинались соответственно 27 сентября, 25 октября и 22 ноября. Вторая испытуемая с 30-дневным циклом сообщает о начале месячных 5 октября и 4 ноября. Используя вычисления МакКлинток, где отмечалось только начало цикла в течение собственно эксперимента, первые две даты начала менструаций были разделены 20 днями (5 октября – 25 октября), а вторые две даты – 18 днями (4 ноября – 22 ноября). Такой способ вычисления предполагал бы, что менструальные циклы начинают синхронизироваться, т.е. разница между ними уменьшилась от 20 до 18 дней, но вообще-то они с самого начала были разделены 8 днями (27 сентября – 5 октября). Эти два цикла в действительности расходятся друг с другом (4 ноября – 5 октября = 10 дней по сравнению с первоначальными 8 днями).

Рисунок 4. Демонстрация того, как вычисление длины цикла по процедуре МакКлинток приводит к ошибочному выводу о синхронизации. См. подробнее в тексте.

В попытке преодолеть эти сложности Уэллер и Уэллер использовали подход «только последних месяцев» (ТПМ) в установлении синхронии (напр., Weller & Weller 1993a, b, 1997a, b, 1998; Weller et al. 1999a,b). В этой процедуре ожидаемые частоты разниц в начале менструаций вычисляются на основе случайных дат начала менструаций или новых случайных пар женщин из выборки.

К сожалению, у метода ТПМ есть собственные ограничения, которые часто касаются волонтёрства, точного ведения записей и предоставления запрошенных данных (напр., отчёты в менструальных календарях; Arden & Dye 1998; Schank 2000, 2001). В компьютерной симуляции процедуры ТПМ Шанк (Schank, 2000) обнаружил, что изменчивость цикла вносит систематическое искажение в сторону синхронизации. Чем больше вариативность в исходных данных, тем больше искажение. Даже если даты начала менструаций выбираются абсолютно случайно, метод ТПМ приводит к распределению, смещённому в сторону синхронизации менструальных циклов, «количественно и качественно соответствующему тому распределению, о котором было сообщено [Уэллером и Уэллером]».

В предположении, что менструальная синхрония, если она действительно существует, имеет биологическое значение, усомнился Страcсманн (Strassmann, 1997), который подчеркнул, что в большинстве доиндустриальных обществ беременность и лактация, а не менструальный цикл, занимают бо́льшую часть репродуктивного возраста женщины. В долгосрочном исследовании племени догонов в Мали Страссманн исследовал 477 полных менструальных циклов 58 женщин в течении 2 лет (Strassmann 1997). В обществе догонов женщин в период менструаций изолируют на ночь в особых хижинах. Точная информация о начале месячных была получена в результате ночной переписи женщин, находящихся в хижинах (736 дней). Это позволило собрать данные без опросов и ошибок в воспоминаниях или интерпретациях. По сравнению с американками, которые в среднем испытывают более 400 менструаций в течении жизни, женщины племени догонов в среднем претерпевают лишь 128 менструаций. В любой из дней у ~25% женщин был цикл. 16% были беременны, 29% имели лактационную аменорею, а 31% пребывали в возрасте после менопаузы. Среди женщин в стадии цикла наиболее часто встречались женщины с низкой фертильностью, а оплодотворение обычно происходило у самых фертильных женщин в одну из первых послеродовых овуляций, вследствие чего они покидали группу женщин с регулярными менструациями. Никаких доказательств синхронии не было обнаружено в стадиях цикла у женщин, обычно евших и работавших вместе, или у тех, кто принадлежал к определённой родословной связанных между собой мужчин. Точно так же не было выявлено никаких доказательств синхронизации циклов у оставшихся женщин. Страссманн заключил (с. 128):

Учитывая нехватку доказательств, удивительно, что вера в синхронию менструальных циклов так широко распространена. Я предполагаю, что это убеждение происходит, в частности, от неправильного представления о различиях в начале менструаций у двух женщин.

Популярное убеждение насчёт синхронизации циклов восходит к неправильному пониманию того, насколько должны отличаться даты начала менструаций двух не зависящих друг от друга женщин. При длине цикла в 28 дней (в качестве примера, а не правила), две женщины могли находиться вне фазы в течении максимум 14 дней. В среднем даты начала их менструаций будут отличаться на 7 дней. Половину всего времени они вполне могут сближаться (Wilson 1992; Strassmann 1997). Учитывая, что менструация часто длится 5 дней, неудивительно, что у подруг часто совпадают месячные, что воспринимается как персональное подтверждение менструальной синхронии.

Подобные исследования вызывают сильные сомнения в том, является ли менструальная синхрония реальным явлением. Если она действительно имеет биологическое значение, кажется более разумным сосредоточиться на овуляции, а не на собственно месячных, т.к. последние являются неточным показателем синхронии, особенно когда включаются ановуляторные циклы (Weller & Weller 1997b). В том маловероятном случае, когда менструальная синхрония в очень специфических условиях наблюдается в некоторых группах испытуемых, участвуют ли «феромоны» в процессе синхронизации? Как сказано в следующем подразделе, доказательства этого слабы и, как собственно и сама синхрония, чреваты процедурными сложностями (напр., Doty 1981; Schank 2002, 2006; Whitten 1999; Wilson 1987, 1992).

Если менструальная синхрония существует, какие есть доказательства участия в ней феромонов?

Впервые о проявлении синхронизации менструальных циклов, вызванной феромонами, заявили Расселл и др. (Russell et al. 1980). Эти учёные собрали подмышечный секрет с марлевых тампонов, помещённых под мышки женщины с регулярным 28-дневным менструальным циклом и «предыдущим опытом "управления" циклами других женщин в трёх разных случаях три года подряд; напр., цикл её подруги начал совпадать с её циклом, когда они вместе жили летом, и перестал синхронизироваться с ней, когда осенью они разъехались». Тампоны были разрезаны на 4 квадратных кусочка, смочены 4 каплями 70%-го спирта и помещены в сухую заморозку. После оттаивания материал из определённых фаз цикла втирался в верхнюю губу 5 женщин трижды в неделю в течение 4 месяцев. Шести контрольным женщинам точно так же натирали губы тампонами, которые были смочены только алкоголем. Предварительно была установлена средняя разница между датой начала менструации донора и датами испытуемых – 9,3 дней. Через 4 месяца исследований эта разница сократилась до 3,4 дней. Авторы заключили:

Данные показывают, что запахи одной женщины могут влиять на менструальный цикл другой, и что эти запахи могут быть собраны в подмышечной области, могут храниться в заморозке как минимум короткое время и быть помещены на другую женщину. Кроме того, эксперимент подтверждает теорию, что запах является коммуникативным элементом в человеческой менструальной синхронии, и что у людей присутствует по крайней мере рудиментарная форма обонятельного контроля гормональной системы, сходная с другими млекопитающими.

К сожалению, есть несколько проблем, связанных с этим исследованием. Во-первых, оно не проводилось ни слепым, ни двойным слепым методом. Во-вторых, женщина, которая пожертвовала свои образцы пота (второй автор статьи), также была одним из экспериментаторов, которые взаимодействовали с испытуемыми (Doty 1981). Она могла потенциально исказить результат эксперимента путем поведения, и, даже если предположить, что в процесс действительно вовлечены феромоны, её участие могло нарушить ход эксперимента их дополнительным источником (напр., её же собственные феромоны, выделявшиеся в ходе контакта с испытуемыми). В-третьих, каждой испытуемой объяснили цель исследования, что вполне могло повлиять на длину цикла.

Уилсон (1992) изучил данные этого эксперимента в свете трёх ошибок, изложенных ранее, указав, что эксперимент:

…грешит всеми тремя ошибками. Количество случаев синхронизации слишком мало, чтобы иметь статистически значимое значение (Ошибка I), в одном из четырёх случаев синхронизации неправильно определили исходную разницу в датах, которая при исправлении увеличивает исходную среднюю разницу в датах по сравнению с конечной (Ошибка II), а одна из испытуемых могла вообще покинуть эксперимент, потому что поведение её цикла не соответствовало ожиданиям исследователей (Ошибка III). Я заключаю, что Расселл и др. (1980) не обнаружили менструальной синхронии у испытуемых, контактировавших с подмышечными выделениями женщины-донора.

В последующем исследовании, проведённом Прети и др. (Preti et al., 1986), предпринята попытка исправить некоторые методологические погрешности, допущенные в эксперименте Расселла. Использовался двойной слепой метод, и испытуемым объяснили цель проведения опыта лишь после его завершения. На основе самоотчётов о регулярном цикле (29,5 ± 3 дня) из множества людей было выбрано 19 испытуемых, чтобы минимизировать возможное неблагоприятное влияние нерегулярных циклов. В соответствии с методом, похожим на используемый в исследовании Расселла, трижды в неделю в течение трёх полных менструальных циклов 10 испытуемым на спиртовой основе втирали в верхнюю губу секреты, собранные на ватные тампоны, которые четыре женщины-донора носили в подмышечных впадинах в течение «удобного периода от 6 до 9 часов». Задействованные образцы отражали трёхдневные сегменты циклов всех четырёх доноров. Это составило набор образцов «из циклов доноров», средние точки которых приходились на дни цикла под номерами 2, 5, 8, 11, 14, 17, 20, 23, 26 и 29. Образцы применялись с интервалом в 22-25 дней. Спустя два полных цикла, как было сообщено, 8 из 10 испытуемых в экспериментальной группе синхронизировались с точным графиком, тогда как в контрольной группе этот показатель составил лишь 3 из 9. Авторы заключают (с. 480-481):

Это исследование, проведённое на людях, является первым со сформулированной нуль-гипотезой, с систематическим дизайном и использованием двойного слепого метода в попытке управлять менструальным циклом с помощью женских секретов. В этом эксперименте естественная длина циклов, составляющая 29,5 ± 3 дней, при постоянном применении секретов может изменяться с интервалом в 22-25 дней. Это исследование выявляет существование у людей таких явлений, которые похожи на обонятельное/репродуктивное взаимодействие нечеловекоподобных млекопитающих.

Результаты Прети и др. были вновь проанализированы Уилсоном (1987), который пришёл к выводу, что «видимая синхрония в начале, когда начали применяться образчики пота, объясняется а) случайными вариациями; б) математическими свойствами совпадающих интервалов между циклами; в) особенностями постановки исследования; г) несоблюдением протокола эксперимента, либо ошибками в вычислениях, либо и тем, и другим». При повторном анализе Уилсон обнаружил 20 случаев, в равной степени распределённых между результатами экспериментальной и контрольной группы, где длина цикла при контакте с образцами выпадала из промежутка 22-25 дней, обусловленного протоколом. Например, в 9 случаях цикл донора превышал 25 дней, а в одном случае он был меньше 22 дней, что Прети (1987) позднее признал. Уилсон обобщил свои наблюдения следующим образом:

В целом, равное распределение 5 преовуляторных и 5 постовуляторных случаев в выборке объясняется случайностью. Восемь из этих случаев представлены [в таблице 1], в них абсолютная разница между началом первого и третьего циклов испытуемых и донора уменьшилась. Уменьшения в четырёх преовуляторных случаях, включая два, где у испытуемых была постоянная продолжительность цикла, можно интерпретировать как результат постановки эксперимента, математических вычислений и случайных вариаций. Уменьшения в четырёх постовуляторных случаях, включая один с постоянной длиной цикла, интерпретируются как результат «ошибок» в длине цикла при применении образцов. Если бы циклы всех испытуемых отвечали 22-25-дневному промежутку, обусловленному протоколом эксперимента, результат имел бы такие же характеристики, как и результат случайно объединённых в пары испытуемых. Ничто в данном эксперименте не даёт оснований предполагать, что на циклы испытуемых длиной 29,5 ± 3 дня каким-то образом влиял контакт с женскими подмышечными запахами, или что у людей наблюдаются явления, сходные с обонятельным/репродуктивным взаимодействием нечеловекоподобных млекопитающих.

В другом исследовании МакКлинток, опубликованном в журнале Nature, Стерн и МакКлинток (Stern and McClintock, 1998) сообщили (с. 177-178), «что вещества без запаха, взятые из подмышечных участков женщин в позднефолликулярной фазе менструального цикла, ускорили преовуляторный всплеск лютеинизирующего гормона реципиентов и сократили их менструальные циклы. Подмышечные вещества тех же самых доноров, собранные на более поздних стадиях цикла (во время овуляции) имели противоположный эффект: они задержали всплеск лютеинизирующего гормона реципиентов и удлинили их менструальные циклы. Демонстрация того, что в тщательно контролируемом эксперименте удалось добиться изменения даты овуляции, является бесспорным доказательством существования человеческих феромонов».

К сожалению, в этом исследовании не приняли во внимание статистические проблемы, ранее очерченные Уилсоном и другими. Девять женщин-доноров носили ватные тампоны под мышками в течение 8 или более часов после купания. Тампоны собирались ежедневно вместе с образцами лютеинизирующего гормона и другой информацией (напр., о менструациях и базальной температуре тела). Это позволило им «классифицировать каждый тампон как содержащий соединения, выделенные во время фолликулярной фазы (2-4 дня перед началом повышения ЛГ) или овуляторной фазы (день начала повышения ЛГ и 2 последующих дня)». Тампоны подготавливались примерно таким же способом, как и в случае Прети и др., и хранились при температуре –80°C перед использованием. Сначала получили результаты исходного цикла, когда был произведен контакт с подмышечным раздражителем. В течение следующих 4 циклов подмышечный секрет ежедневно втирался испытуемым в верхнюю губу. Десяти из них каждый день из двух менструальных циклов втирали вещества с тампонов, полученных от доноров во время фолликулярной фазы, а в течении следующих двух циклов – вещества от доноров в овуляторной фазе. Для других 10 испытуемых ситуация была обратной. Доноры служили контрольной группой и ежедневно контактировали только с 70%-ным спиртом.

Как утверждали эти учёные, раздражители из фолликулярной фазы приводили к более коротким циклам, чем раздражители из овуляторной фазы (–1,7 ± 0,9 дней против +1,4 ± 0,4 дней). На удивление, этот эффект имел место во время первого цикла, в отличие от синхронизации в более ранней работе, которая длилась больше одного цикла. Переносчик никак не воздействовал на длину цикла в контрольной группе. Авторы заметили:

В 5 случаях у женщин был заложен нос в середине цикла, что могло помешать их контакту с феромонами; включение этих циклов в анализ сделало результаты несколько менее ясными (фолликулярные вещества: –1,4 ± 0,9 дней; овуляторные вещества: +1,4 ± 0,5 дней; ANOVA: фолликулярные вещества против овуляторных F (1,18) = 4,32, P ≤ 0,05; цикл 1 против цикла 2 при взаимодействии (не важно; НВ); порядок презентации (НВ); чередования факторов не имели значения).

Во второй части исследования Стерн и МакКлинток стремились «определить специфический механизм действия феромонов». Для этого они использовали данные о ЛГ и прогестероне, чтобы установить фолликулярные и лютеиновые фазы цикла. Затем они «перенесли все изменения, вызванные феромонами, на фолликулярную фазу. Для менструации и лютеиновой фазы выборки в феромонных и контрольных условиях были одинаковыми (что подтверждено за счёт перекрытия кривых в регистрационном журнале). Изменялась только фолликулярная фаза, она была сокращена с помощью фолликулярных соединений и удлинена овуляторными, что даёт возможность предполагать: эти феромоны, зависящие от яичников, имеют противоположное воздействие на овуляцию реципиента, дифференциально изменяя уровень фолликулярного созревания или гормонального порога для повышения уровня ЛГ». Они заключили:

Этот эксперимент подтверждает парную генераторную модель менструальной синхронии и переносит внимание на зависящие от яичников феромоны, которые регулируют овуляцию и вызывают синхронию, асинхронию либо стабилизацию цикла в социальной группе, – а именно, на два разных феромона, которые вырабатываются в разные периоды цикла и приближают/отдаляют преовуляторный всплеск ЛГ.

Исследование Стерна и МакКлинток, которое на самом деле не обнаружило никакого предполагаемого феромона(-ов), подверглось ощутимым нападкам со стороны критиков. Например, Шанк (2006) замечает, что в анализе 5 циклов учёные отнимали дату начала 1-го цикла от дат начала 2-го и 3-го, а дату начала 3-го – от дат начала 4-го и 5-го циклов, хотя надо было бы отнимать дату начала 1-го цикла от последующих четырех. Таким образом, 3-й цикл, когда испытуемые контактировали с подмышечным запахом, считался базисным периодом, хотя на самом деле он был периодом контакта с образцами. В своей критике анализа Шанк привёл аргументы насчёт его недостатков. Кроме того, он продемонстрировал, как случайные наборы данных из усечённого нормального распределения со средними значениями и стандартными отклонениями, которые были зафиксированы Стерном и МакКлинток, приобретают статистическую значимость только после преобразования с помощью некорректной процедуры анализа МакКлинток.

Страссманн (1999) заметил, что Стерн и МакКлинток проигнорировали все методологические проблемы, возникшие с процедурой МакКлинток для выявления синхронии, и усомнился в статистической надёжности их результатов (с. 580):

Для вывода, что изменение длины циклов испытуемых было вызвано феромоном, а не хорошо обоснованными вариациями длины цикла у женщин (Treloar, Boynton, Behn, & Brown 1967;Harlow & Zeger 1991), требуется чрезмерная уверенность в биологической важности пограничного статистического значения P (P ≤ 0,055). По предоставленным данным непонятно, оправдано ли предположение нормальной выборки. Кроме того, ввиду маленького количества испытуемых весь этот эффект мог быть вызван лишь одной или двумя испытуемыми с некоторыми сбоями. Дополнительные вопросы вызывает следующее утверждение (Стерн и МакКлинток, 1998): «Любое обстоятельство, которое предотвращает контакт с феромонами, наподобие заложенности носа в любое время в середине цикла от 3 дней до до 2 дней после преовуляторного повышения ЛГ, может ослабить эффект. Мы анализировали данные, принимая это во внимание». Было бы полезно знать, какие априорные критерии использовались в таких установках, и производился ли анализ данных вслепую. В отсутствие теоретической причины считать менструальную синхронию свойством человеческой репродуктивной системы, и пока не было осуществлено химической изоляции феромона, влияющего на цикл, скептицизм по данному вопросу более чем оправдан.

Уиттен (Whitten, 1999) точно так же усомнился в обоснованности эксперимента Стерна и МакКлинток. Подобно Страссманну, он заметил: «В каждой группе есть явный посторонний показатель, удобный для данной модели: один из –14 составляет 25% общего сокращения, в то время как +12 составляет 22% повышения. Исключение этих двух показателей лишит утверждение смысла». Однако главным объектом его внимания было следующее:

В основном я критикую исследование в плане получения анализируемых данных только из первых циклов, где испытуемые контактировали только с переносчиками. Подобные единичные наблюдения не имеют вариаций между разными измерениями у одной испытуемой, а неправомерный статистический приём обращения всех 20 результатов в ноль маскирует любые межсубъектные вариации и обеспечивает иллюзорную нулевую базисную линию с неопределёнными границами уверенности. В течение этого длинного эксперимента нужно было распределить применение исключительно переносчиков, чтобы сбалансировать три вида подходов (непрямой, фолликулярный и овуляторный) и две или больше полных копии, чтобы присвоить границы уверенности базисным наблюдениям, и чтобы сравнения таким образом стали корректными.

Этот основатель феромонологии млекопитающих продолжает:

Я не убеждён в корректности парной генераторной модели, разработанной в ходе экспериментов над крысами. Я также сомневаюсь в «бесспорных доказательствах» того, что феромоны регулируют функции человеческих яичников, поскольку, если таковые существуют, для их описания потребуются огромные хорошо продуманные эксперименты, контролируемая социальная и физическая среда и чётко обозначенный крайний срок, измеренный в часах.

Объём главы не позволяет представить здесь обзор критики проблем, связанных с другим элементом исследования Стерна и МакКлинток, а именно – изменение тайминга повышения ЛГ. Читателю рекомендуется ознакомиться с этим обзором в публикации Doty (2010).

Выводы

В данной статье я представил короткий экскурс в историю понятия «феромон» и примеры его общепринятого применения к людям. Как уже было подробно описано в других источниках (Doty 2010), не существует единого мнения насчёт определения феромона, что создает сложности для рассмотрения его как объективной научной категории. Большинство определений подразумевают, что феромон а) состоит из одного/лишь нескольких химических элементов; б) зависит от вида; в) обладает чётко определенным поведенческим либо эндокринным воздействием; и д) имеет эффект, на который мало влияет обучение. На сегодняшний день в человеческом организме не было обнаружено химических соединений, отвечающих подобным критериям.

Перевод — Екатерина Николенко, редактура — Валерия Антонова. Иллюстрация Евгении Пилат, адаптация графиков — Радмир Абильев.

Ричард Л. Доти (Richard L. Doty). «Neurobiology of Chemical Communication ». Глава 19. «Human Pheromones. Do They Exist?»

Список литературы смотрите в первоисточнике.

Феромоны - это летучие молекулы, выделяющиеся специальными железами. Они влияют на социальное поведение и реакции, связанные с размножением. Впервые были выделены у насекомых в середине прошлого века. Тогда же была подробно изучена их структура, механизмы подачи и принятия химических сигналов.

Биологические функции

По своему биологическому действию различают феромоны, формирующие ощущение тревоги и страха, влияющие на социальное или пищевое поведение, выбор и привлечение полового партнера, у некоторых животных даже выделена особая группа, помогающая маскировать объект под особь другого вида.

У позвоночных животных, в том числе и у человека, тоже есть . У людей лучше всего изучены половые аттрактанты - они влияют на выбор партнера и отвечают за сексуальную привлекательность. Однако, эта привлекательность не универсальна. Неощутимый на осознанном уровне аромат феромонов уникален и специфичен для каждого, как отпечатки пальцев или рисунок радужной оболочки. Этот химический профиль при воздействии на одного человека может создать яркое и незабываемое впечатление, то самое, которое называют любовью с первого взгляда, а другого оставить абсолютно равнодушным.

Воздействие феромонов на человека

Реакциями человека помимо физиологических и биохимических закономерностей управляет высшая нервная деятельность, накладывает свой отпечаток и социальная среда, поэтому влияние феромонов на поведение людей изучать очень сложно. В этом вопросе остается еще много белых пятен. Тем не менее, специалисты предполагают, что половое влечение к противоположному полу или его отсутствие находится под контролем этих веществ также как и у примитивно организованных насекомых.

В рамках одного из экспериментов был обнаружен интересный факт. Принявшие в исследовании женщины наиболее сексуальными сочли , сильно отличающимися по химической структуре от их собственных. И наоборот: люди с химически схожими феромонами находили друг друга непривлекательными или даже отталкивающими. Получается, мы на подсознательном уровне выбираем себе партнера с биохимическими параметрами не такими, как у нас самих. Ученые считают, что это один из многих созданных природой механизмов, направленный на формирование генетического разнообразия.